Что нужно знать о личном откровении?

Религия невозможна без этого, она есть непосредственное соприкосновение человека с Богом. А если это так, следовательно, откровение возможно.

Но как узнать, истинно или ложно это откровение? Ведь полно людей просто сумасшедших, людей, мнящих о себе, которое хоть и не кажутся сумасшедшими, но считают, что им нашептывают Ангелы или Святой Дух.

Откровение нуждается в правильном отношении

Первое, на что следует обратить внимание, это, конечно, то, что индивидуальное откровение как откровение истинное имеет место среди христиан. Вне христианства оно может быть в каких-то конкретных частных случаях.

Об этом пишет наш знаменитый миссионер митрополит Иннокентий, об этом говорил в свое время Иустин Мученик и некоторые другие апологеты. Бог все-таки открывал что-то человеку, ищущему истину.

Но они предупреждали, что откровения, которые были человеку, нуждались в правильном наполнении. Без христианства человек просто не знает, куда идти. Он не знает пути духовной жизни, не знает критериев, по которым можно ориентироваться.

С чем связано личное откровение?

Во-первых, с предупреждением о том, чтобы человек не занимался мечтательностью, ожиданием откровений. Ведь мы, к сожалению, настолько испорчены, что стоит сделать что-нибудь немножко доброе в религиозном смысле, как мы уже ждем: «Господи! Ну давай, открывай мне Свои дары!». Сделал лишний поклон: «Где, Господи? Давай мне чудеса , откровения и прозорливость!».

Вот так. На самом деле мы настолько тщеславны, сластолюбивы, настолько жаждем наград, что малейшее с нашей стороны движение, которое может рассматриваться как положительное (побольше поклонов, почаще в храм, акафист прочитать, какой-то особый пост), и вы уже к этому человеку не подойдете. Он настолько опалит вас своей благодатью, что вы от него отскочите, как от ежа. Уже святой! В кавычках. Вот насколько больны.

Итак, первое: невозможно говорить ни о каких индивидуальных откровениях, когда человек весь мечтанием и ищет дарований. Уже мечтает об особой близости к Богу. Более того, считает, что Бог к нему ближе, чем ко всем прочим. Ой, как важно здесь иметь христианское понимание и не забывать, что первым в рай попал не первосвященник, не фарисей, не книжник, а преступник. Не надо ли опомниться? Не наши внешние дела приближают человека к Богу.

А что же приближает? Что является критерием, по которому нужно судить?

Видение своих грехов – главный критерий

Напротив, если я становлюсь более милосердным, подаю нищим и прочим помогаю, могу стоять на молитве очень долго, и подчас уже точно угадываю, что случится с другими. О! Мои советы оказываются очень хорошими, мудрыми. Я становлюсь все более разумным, даже прозорливым. У меня даже уже идет молитва непрестанно. Правда, это хороший критерий? Конечно! А не так, как какой-то преподобный Серафим (Романцов) ответил монаху, который пришел рассказать ему о непрестанной молитве:

«Нет у тебя никакой молитвы, ты просто привык к словам молитвы, как другие привыкают к ругани!».

Ну кому это понравится, скажите? У меня непрестанная молитва, а мне отвечают такое? И четочки у меня мгновенно сверкают. Святость уже полная! А мне говорят такое!

Оказывается, состояния переживания, видения рая и прочее могут быть даже отрицательным признаком.

«Никогда не сотворил благое». Скажите, кому это понравится? Далеко не каждому.

Святые отцы говорят, что самое страшное, что есть в человеке, и что наиболее трудно ему понять и особенно принять, — увидеть в себе это мнение о себе. Видение своей хорошести, видение даже своей праведности в своей неправедности — вот что самое страшное. А признаком, только по которому человек может судить, что он еще не совсем погиб, первым признаком, что начинается пробуждение, начинается исцеление, является то, что человек начинает хоть немножко видеть, насколько он поврежден, насколько испорчен, насколько действительно ничего не может.

Почему это так важно? Только из такого состояния начинается искренняя молитва, очищающая человека в том смысле, что Бог приходит к такой душе. Тем, к кому приходит Бог, дается мир, радость, утешение в душе. Слышите, какое парадоксальное состояние? И по мере раскрытия духовных язв в себе. открывается человеку и полнота того Царства, что присутствует в Боге, Который рядом и готов помочь. И Он помогает. Как? Это просто надо знать. Его помощь осуществляется по мере смирения человека.

Из чего рождается смирение?

Только из понуждения себя к жизни по Евангелию. Об этом пишет преподобный Симеон Новый Богослов:

«Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи».

То есть открывает ему. Пока ни к чему не прикасался — чужую беду руками разведу. Ну-ка, попробуй-ка сам! И сел.

Откровения, которые бывают у человека, не увидевшего свою греховность, не смирившегося, — это лжеоткровения. Они появляются по мере роста его тщеславия, мнения о себе, его ожидания от Бога даров или Царства Божия.

Кстати, одним из признаком нашей ненормальности является то, что мы направо и налево, как ядовитой слюной, брызжем на всех, кто попадется под рук: «Все плохие, один я хороший!». Так вот, никакого истинного откровения не может быть у человека, который исполнен мнением о себе, этой заразы тщеславия, о которой, в частности, пишет преподобный Кассиан Римлянин.

Только смирение является основанием правильной духовной жизни. Где нет смирения, ничего правильного нет. Одни сплошные ошибки, просто совсем неверный путь жизни.

Что такое смирение?

Смирение – это есть состояние души, которое возникает при понуждении себя к правильной христианской жизни. Понуждением, покаянием, опять понуждением, опять покаянием. Причем, говоря о покаянии, я не исповедь имею в виду. Исповедь редко бывает. Покаяние постоянным: ошибся человек, дурная мысль пришла – и тут же покаяние. Пришло дурное желание – тут же покаяние. Вот о чем речь.

Если человек действительно следит за собой и прибегает к Богу с покаянием, с искренней молитвой, то в этом состоянии он убеждает, что доброе возможно только от Бога, ибо Он есть благо. Я могу только понуждать себя к этому добру, но то, что я делаю, очень далеко отстоит от того, что можно назвать истинным добром.

Смирение проистекает из того, что я вижу, что не могу жить так, как говорит Евангелие. Это состояние смирения приводит человека к истинной, искренней молитве. Так закладывается фундамент.

Святые отцы говорят прямо: если человек не кается, если он мечтает о каких-то других вещах, если в основу его духовной жизни не положено покаяние, то ничего доброго, правильного, истинного не может него и быть. Это очень важное положение, которое просто необходимо знать.

Не искажайте молитву Иисусову!

Кстати, сейчас много издается книг, которые можно оценить по их содержанию следующим образом. Если в этих книжках мы видим очень мало внимания к покаянию, к правильной молитве, исходящей из искреннего видения своей греховности, — это первый признак того, что книга написана в ложном, ненормальном состоянии. Иногда книги прямо пронизаны самовосхвалением, когда человек непрерывно пишет о себе. И учтите, что не имеет значения, кто пишет: мирянин, монах, архиерей, священник. Это все человеческие нормы, это неважно. Перед Богом — душа. И очень много значит, в каком состоянии написана книга.

Та же молитва — хорошее дело, без молитвы вообще нет религии. Но как можно исказить даже это!

В Лавре я купил книжку Харлампия, в которой афонский старец предлагает молодому человеку молитвенное правило на ночь сразу в 14000 молитв Иисусовых. Причем сказал ему произносить это с умопомрачительной скоростью, более чем в секунду один раз молитва Иисусова. Попробуйте! Вы не сможете даже ее произнести! И когда этот молодой человек потом поделился с Харлампием тем, что у него после первого круга в 3600 молитв в сердце взыграли радость и мир, Харлампий обрадовался и сказал:

«Я тебе покажу большее. Я могу за один вдох-выдох произнести 100-200 молитв Иисусовых!».

Вы слышите, что творится? Эта книжка продается в качестве научения молитве Иисусовой. Это что ж такое? Почитайте о молитве Иисусовой у Игнатия (Брянчанинова), который ссылается прямо на святых отцов и говорит:

«100 молитв Иисусовых за полчаса».

Молитву Иисусову можно читать только с полным вниманием к каждому слову, благоговением, неспешностью. Так, как мы обращаемся друг к другу, к живой личности, а не к автомату. И вдруг этот автомат предлагается в качестве научения для всех нас!

У святых отцов хотя бы I тысячелетия вы нигде не найдете подобного. Более того, содержится предупреждение, что нельзя к Богу обращаться как из автомата. Там, где нет внимания, нет молитвы. А где нет молитвы, там происходит самообман. Это пишут святые отцы, а не кто-нибудь.

Кстати, по поводу вот этой скорости у Харлампия, нигде нет ни одной ссылки ни на одного святого отца. Еще бы! Какой святой отец такое может предложить? Оказывается, возникает новое учение. Надо читать «тра-та-та-та-та», со скоростью.

В индуизме есть мантра джапа, где рекомендуется произносить имена Бога как можно скорее и больше. Это приводит человека в состояние самадхи. Точно, одно к одному, нашли метод! Оказывается, можно прийти к состоянию самадхи, неважно какую молитву читая. Надо тараторить в течение нескольких часов — и все будет в порядке.

Давным-давно, еще в дохристианскую эпоху, стремящиеся достичь состояния экзальтации открыли этот способ. И вдруг теперь, когда мы уже знаем святых отцов, которые говорят, что нет молитвы без внимания, без благоговения, без соответствующего неспешного произнесения слов молитвы, мы встречаем противоположные научения.

Осипов А.И.