Возможность счастья и его границы

Как определяет викопедия, счастье – это «состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворённости условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни». Короче говоря, счастье – это полнота всех возможных (всевозможных) благ, доступных человеку. Поэтому ныне почти все стремятся к последнему, даже не всегда зная, как это называется одним словом.
Во всяком случае, помню, когда я учился в 10-м классе средней советской школы, один умный преподаватель спросил нас: как же называется полнота всех благ? И никто, в том числе и я, не ответил, что одним словом это называешься «счастье»; хотя все мы его хотели и к нему стремились. Недавно этот же вопрос я задал нашей православной молодежи на своей «молодежке» (старшем классе воскресной школы при храме) – результат был тот же.
Но святые отцы и учители Церкви весьма скептически относились к этому самому счастью, называя его недолговечным, кратковременным. Говорили еще так: если тебе предстоит выбор между добродетелью и счастьем, избери первую. Ибо добродетель вечна, а счастье, как уже было сказано, — кратковременно.
И действительно, на суде Божием (хоть на земле; хоть после смерти в загробном бытии) нам ведь не вспомянутся приятные моменты нашей жизни, даже если это были невинные безгрешные радости. Нет, мы будем судимы по нашим грехам и добродетелям, с коими и перейдем в пакибытие. А не так, как ложно мнят наученные атеистическим бесом люди: мол, «надо всласть погулять здесь, чтобы там было что вспомнить». Не вспомнишь, а, скорее, вздрогнешь от памяти земных сластей и похотей, которые чаще всего имеют греховный характер, поэтому обязательно наказываются как на земле, так наипаче в пакибытии.
В общем-то, понятна и основная причина невозможности для человека постоянно наслаждаться счастьем на земле. Ибо сие возможно лишь в раю, из которого все мы, согрешив вместе с Адамом, с ним же из рая и были изгнаны (Рим.5: 12; Быт.3: 1-6; 22-24). Причем, изгнав Адама и нас с ним из рая, Господь «поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь (в рай) к дереву жизни» (ср.Быт.3: 24).
Но в рамках христианской, православной этики важно выяснить еще то, как же «крутится» человек в поисках столь желанного и недостижимого (?) счастья; и как в противовес сему обращается пламенный херувимский меч, мешающий этому. Тут есть очень и очень интересные нюансы, о которых и хотелось бы поговорить.

Первая и самая распространенная ошибка, которую делает плотской человек на пути к счастью, состоит в следующем. Оно мнится ему лишь в виде совокупности всех земных благ: власти, богатства, земных имений, собственности, телесного здоровья и т.д. и т.п. Но человек не только плоть, тело – это еще и душа, и дух. Заботясь только о плотском, телесном и забывая при этом свою душу, мы никогда не будем счастливы, потому что лучшее и высшее в нас, наш дух будет страдать.
Ну хорошо, а нельзя ли сделать так, чтобы плоть и дух (тело и душа) обоюдно, равномерно получали всю совокупность всяческих благ так, чтобы человек был счастлив и по плоти, и по духу, — спросит некий в меру сообразительный христианин?! Оказывается нельзя, а этическую закономерность такой невозможности объясняет преп.Иоанн Кассиан Римлянин.
Св.Иоанн исходит из учения ап.Павла о борьбе плоти и духа: «Плоть похотствует на духа, дух же на плоть: сия же друг другу противятся, да не яже хощете, сия творите» (Гал.5: 17). Таким образом сей преподобный цитирует апостола в начале одной из глав своих поучений, которая так и называется: «Борьба духа с плотью». Оная, как учит св.Иаонн Кассиан, промыслительно заложена Богом в нас нам на благо, став как бы естественной принадлежностью человеческого естества, для — «возбуждения в нас ревнования о высшем совершенстве».
Или, как проще говорили о сем святые отцы, насколько утучняется тело, настолько хиреет душа. И, наоборот, насколько нам удается смирить плоть, например, постом, настолько же процветет от сего душа, дух. Так что невозможно одновременно снабдить всеми благами то и другое, плоть и дух, достигнув чрез сие полного счастья. Ведь «никто не может служить двум господам (плоти и духу): ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и мамоне» (ср.Мф.6: 24).
Поэтому преп.Иоанн Кассиан парирует хитрую и лукавую попытку плотского человека удержать то и другое, плоть и дух в равновесии, снабжая их обоих всеми необходимыми благами, т.е. все же достигая мнимого «счастья». Сия цитата оного святого отца настолько красноречива и поучительна, что я приведу ее полностью, несмотря на ее обширность:
«Когда воля наша водится самолюбием, и земною мудростью; то загадывает держать некую, достойную всякого осуждения средину между сими двумя стремлениями, располагаясь так воздерживаться от плотских страстей, чтобы при этом нисколь не терпеть прискорбностей, неизбежных при исполнении требований духа, – без казнения плоти желая достигнуть телесной чистоты, без труда бдений стяжать чистоту сердечную, с упокоением плоти обиловать духовными добродетелями, без ожесточенных злословий получить благодать терпения, являть смирение Христово без ущерба в чести мiрской, следовать простоте благочестия с высокомерием века сего, служить Христу с людской славою и благоволением, говорить решительную правду, не встречая никакого, даже малого оскорбления, – вообще достигнуть благ будущих, не теряя настоящих. Такая воля не ведет к истинному совершенству, но, поставляя в состояние противной теплоты, делает такими, каковы те, о коих с укором говорит Господь в Апокалипсисе: «вем твоя дела, яко ни студен еси, ни горячь, – о дабы студен был еси, или горяч. Тако, понеже тепл еси, изблевати тя имам от уст Моих» (Апок. 3, 15. 16). Но благодать, пришедши, возбуждает энергию духа и восстановляет в нем высшие стремления, отрешающие от всего земного. Подвергаясь влиянию их, воля не может уже оставаться такой равнодушною и теплохладною, но восприемлет ревность о лучшем и ему приносит в жертву все низшее. Между тем однако тяготение к прежнему покой равнодушие остается в ней, и она бывает очень готова опять ниспасть в него. Чтоб этого не случилось, во плоти оставляются движения, враждебные высшим стремлениям, к которым воля, вкусившая высших благ, благоволить не может, и лишь только ощутит их, тотчас оживляется всею ревностью и мужественно охраняет высшие свои блага. И бывает, что коль скоро воля ниспадет в Богопротивную теплохладность, восстает брань плоти и пробуждает ее к энергии. Из сего явно, что мы навсегда оставались бы в состоянии помянутой выше Богопротивной теплоты, если бы из него не выводила нас восстающая в нас брань. Ибо при ней, когда, раболепствуя самоугодию, захотим сделать себе некоторое послабление, тотчас восстает плоть и, уязвляя нас жалами греховных движений и страстей, не дает стоять в отрадной чистоте, желаемой, и увлекает к охлаждающему удовольствию, – не благоволимому, – увлекает как бы на путь, заросший тернием. Но это раздражает заснувшую ревность по Богу; она восстает и прогоняет подступивших врагов. Ежедневно действуя в нас, брань сия приводит нас к благодетельной решимости, – отвергши пространную и беспечную жизнь, стяжать чистоту сердца с многим потом и сокрушением духа, – хранить чистоту тела строгим постом, голодом, жаждою и неспанием, – восходить в доброе настроение духа чрез чтение, размышление и непрестанные молитвы».
«Так неужели счастье в христианстве невозможно», — спросит некто? Наоборот, только в христианстве, точнее, в православии оно и возможно. Ибо все другие учения, религиозные, философские и прочие системы могут дать человеку лишь плотские блага, а православие дает ему блага духовные. Которые в сочетании с благами телесными только и могут дать человеку желанное счастье, правда не навечно (а на земле и нет ничего вечного), а лишь на более или менее длительное время. Приведу два подобных примера из житий святых.
Когда преподобная Мария Египетская покаялась в своих грехах, то, получив повеление Божией Матери перейти Иордан, она, дойдя до него, омылась в реке. Затем в церкви св.Иоанна Крестителя причастилась Пречистых и Животворящих Тайн Христовых, улучив таким образом сию величайшую духовную радость.
Но и по плоти она в сей день не осталась умаленной, а, наоборот, кое что приобрела. На принятую ею милостыню Мария купила три хлеба и половину одного из них съела в сей день, очевидно наевшись досыта. А ведь до этого она, по ее словам, часто голодала. Ночью она уснула на земле и, думаю, хорошо выспалась. А ведь до сего сколько бессонных ночей, проведенных в блуде, испытала изнуренная сим ее плоть?! Так что в этот день Мария была счастлива: ее дух и плоть одинаково получили свои блага – духовные и телесные.
Да, это был всего лишь один день, один миг счастья, но оно было! А затем были аскетические подвиги в пустыне, когда Мария смиряла свою плоть постом, бдением другими трудами, отказавшись от счастья ради добродетели – как и советовали свв.отцы. Причем, это противопоставление хорошо видно по следующему признаку: за один свой счастливый день она, наевшись досыта, съела пол хлеба, в оставшееся два с половиной аскетически доедала несколько лет.
Возьмем другой пример, из жития святого великомученика Евстафия Плакиды, знаменитого римского воеводы, царедворца и весьма богатого, состоятельного человека. Он был язычник, но после чудесного явления ему Господа обратился в христианство и крестился вместе со всей своей семьей. И вот как описано в житии их состояние после крещения: «Возродившись в святом крещении, они возвратились в дом свой, исполненные неизреченной радости. Благодать Божественная озарила их души тихим светом и наполнила сердца таким блаженством, что им казалось, будто они находятся на небе, а не на земле».
Видите, Плакида, получив духовные блага, вначале не потерял и те блага, кои имел по плоти. Некоторое время (несколько дней, недель или месяцев) он оставался все тем же знаменитым воеводой, известным царю, богатым, — т.е. в целом был счастливым. И эту полноту счастья ему дало именно христианство!
В чем же здесь секрет? Неужели преп.Иоанн Кассиан Римлянин ошибся?! Нисколько, просто здесь имеют место особенности того, что я называю ПНС. Дело в том, что преп.Иоанн Кассиан совершенно правильно рассуждает о человеке, который движется из своего естественного состояния (падшего естества) в сверхъестественное. Таковому, конечно, следует отказаться от своего земного счастья ради добродетели и даруемых ею духовных благ.
Как это было затем и в приводимых мною примерах. Преп.Мария Египетская после одного дня, одного мига своего счастья, отказавшись от него и от своего естественного, ради сверхъестественного, ушла в пустыню. Подвизаясь в коей, полностью покорила плоть духу, стяжала многие добродетели и получила неизреченные небесные блага.
А со св.Евстафием Плакидой произошло следующее. Ему снова явился Господь и сказал: «Евстафий, подобает тебе на деле проявить твою веру, твердую надежду и усердную любовь ко Мне. Всё сие познается не среди временного богатства и суетного благополучия, но в нищете и в напастях. Тебе, как Иову, предстоит претерпеть многие скорби и испытать многие бедствия, чтобы, будучи искушенным как золото в горниле, явиться достойным Меня и принять венец из рук Моих».
«Да будет воля Твоя, Господи, – отвечал Евстафий, – всё готов я принять из рук Твоих с благодарением. Я знаю, что Ты благ и милостив и как Отец милуя наказываешь; неужели же я не приму из милосердных рук Твоих отеческого наказания? Поистине готов я, как раб, с терпением нести всё, что на меня возложат, только бы Твоя всесильная помощь была со мною».
После чего, вскоре (через несколько дней, недель или месяцев счастья), сей смиренный раб Божий потерял все свое имение, затем любимую жену и чад, и 15 лет этот бывший знаменитый на всю Римскую Империю военачальник как самый последний батрак трудился на чужбине в какой-то деревне.
Я много раз читал его житие и никак не мог понять – зачем Бог послал св.Евстафию и его семье все эти скорби, отобрав у них их земное счастье? Понял только сейчас, когда пишу эту статью. Из всего вышесказанного, очевидно, что это Господь сделал ради того самого закона о борьбе плоти и духа, который Сам же, как Законоположитель, и установил. Не будь сих скорбей, плоть Евстафия победила бы его дух. А так он и его семья были приуготовлены и, в конечном счете, приняли мученический венец в Царстве Небесном.
Какие же выводы можно сделать из сравнения двух сих житий? Первый, но не самый главный, — каждый получает счастье в меру своего положения. Плакида в миру был великим человеком, поэтому его счастье было гораздо больше, чем у Марии – женщины низкого звания и непотребных занятий.
Второй, самый главный вывод: почему вообще возможно было их, пусть и кратковременное, но реальное счастье? Потому что оба они первоначально пребывали в противоестественном состоянии -Мария в чудовищном блуде, а Плакида в язычестве. В таком состоянии страдает не только дух человека, но и его плоть, ибо оно противно всему человеческому естеству. Поэтому когда человек из противоестественного состояния возвращается в естественное, тогда-то и дух, и плоть равномерно получают свои блага, т.е. согласно вышесказанному, таковой получает счастье.
В-третьих, наиболее интересный для нас, нынешних христиан вывод. Насколько же долго продолжается это счастье? Очевидно, настолько, насколько перед этим человек уклонился в противоестественное. Ведь, следовательно, столько же времени ему придется возвращаться в естественное, живя при этом более или менее счастливо.
Мария, будучи какой ни есть, но все же христианкой, хотя и противоестественно блудившей, уклонилась меньше, чем бывший язычник Плакида. Поэтому ее маленькое, но справедливое счастье длилось всего один миг (день). Плакида удалился дальше, поэтому его счастье также длилось дольше (несколько дней, недель или месяцев).
Но если ты, читатель, прочитал мои предыдущие статьи сего цикла, то уже должен был бы понять, что мы, люди сего крайне противоестественного, атеистического времени удалились от нормального человеческого естества гораздо дальне всех прежних грешников. Посему и возвращаться нам к естественному приходится не в пример прежним гораздо дольше. И если мы делаем сие правильно, то, в отличие от несчастных атеистов и прочих неверующих, — будем счастливы достаточно долго. У меня, к примеру, это продолжалось более 20 лет.
Бог, ведь, праведен и правосуден. Или, иначе говоря, Он — справедливый Мздовоздаятель. За сверхъестественные подвиги святых отцов Он воздает им такими же сверхъестественными благами, «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (1 Кор.2: 4). А нам за возвращение из противоестественного атеизма в наше естественное состояние Он естественными же благами и воздает. Кои в общей своей совокупности и называются счастьем.
Так что ныне последнее у православных христиан вполне возможно, доступно и может быть достаточно продолжительным. А к необходимой границе его мы приходим тогда, когда сами восхотим перейти ее, как преп.Мария перешла Иордан и ушла в пустыню. Или когда Сам Господь призовет нас, подобно св.Евстафию Плакиде, перейти сей Рубикон.
О сем можно еще много кое чего сказать. Но ты, читатель, усвой хотя бы сказанное; а я, если Богу будет угодно, в следующей публикации расскажу тебе и остальное.

Протоиерей Георгий Городенцев