Значение греха ростовщичества

Когда-то слово «спекулянт» считалось ругательным. Теперь спекуляция составляет основу бизнеса. Продавать что-либо по завышенной стоимости или ссужать деньги под процент стало делом обыденным. На таком вот финансовом паразитизме и зиждется экономика современного государства.

Огюст Шарпантье. «Ростовщик».

Однако все это недопустимо по православным канонам и изобличается святыми отцами церкви как грех. В чем же суть ростовщичества и почему святитель Григорий Нисский уподобляет его краже?

На Руси отдавать деньги в рост считалось лихоимством

В современном мире этот термин редко употребим. Его вытеснило другое слово – кредит. Банки дают деньги в долг под проценты сплошь и рядом. Но, если подойти к этому вопросу с позиции христианства, то кредит – это не что иное, как узаконенная форма мошенничества. Ибо сказано в Библии:

Рост – это, собственно, и есть процент. Таким образом, ростовщичество – это выдача денег в долг под процентную ставку. В русском языке когда-то было другое название этого понятия – лихоимство.

Под этим термином в современной трактовке можно подразумевать не только взыскание процента, но и:

• малооплачиваемый изнуряющий труд;
• заработок на несчастии другого;
• эксплуатация чужого труда на безвозмездной основе.

Отношение в православии

Позиция Православной Церкви к ростовщичеству однозначна: его осуждают и считают грехом. В Ветхом Завете есть ряд указаний, свидетельствующий о недопустимости займов под процент. Они послужили базой для утверждения церковных канонов, строго воспрещающих клирикам заниматься ростовщичеством.

А итальянский философ-схоласт Фома Аквинский, наблюдая за зарождавшимися на Западе торгово-рыночными отношениями, возмущенно писал:

«Брать ростовщический процент за данные взаймы деньги неправедно само по себе, поскольку это означает продавать то, чего не существует, что, со своей стороны, приводит к неравенству, которое противно правосудности».

По своей сути процентная плата – это плата за время. Но время, по Фоме Аквинскому, принадлежит всем, ибо дано Богом для всех в равной степени. И если ростовщик требует вознаграждения за время как плату за предоставленное им благо, то он обманывает и ближнего, которому проданное время принадлежит, и Бога, за дар которого он требует вознаграждение.

Ненасытность в приобретении материальных благ усиливает и укрепляет алчность – один из смертных грехов, которые, по словам Феофана Затворника, отнимают у человека его нравственно-христианскую жизнь. Следует помнить, что, раз закравшись в душу, греховная мысль будет точить ее как червь яблоко.

Вот почему неправедное деяние, которое пусть даже и кажется маленьким, не должно иметь места в вашей жизни. Следует бороться со своими страстями и просить у Господа милости, чтобы Он укрепил и помог избавиться от мыслей о жадности и быстрой финансовой наживе.

Это интересно: В чем заключается грех мшелоимства?

Что говорит Священное Писание Ветхого и Нового Завета

И сказал Господь:

«иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле».

Это цитата из ветхозаветной книги «Второзаконие» (23:20). По ней получается, что Бог не наложил запрета на ростовщичество как таковое, а осудил его лишь в отношении «брата» своего. Это место является наиболее трудным для понимания в отношении заимодавцев, поскольку Бог не разделял людей на «своих» и «чужих».

Наоборот, в Нагорной проповеди Христос учит молиться и прощать своим обидчикам и врагам, не делая акцента на том, откуда они явились. Так кто же этот пресловутый «иноземец», с которого можно брать «лихву»? Свое толкование ветхозаветному тексту дает протоиерей Олег Стеняев:

«Иноземец (в данном контексте) – потенциальный враг, могущий напасть на страну евреев. И, если он просит взаймы, ему не запрещается давать под проценты».

Под «своим» в широком понимании этого слова здесь подразумевается брат по вере, а не только соплеменник, то есть иудей.

В Библии сказано: «Если дашь деньги взаймы бедному из народа Моего, то не притесняй его и не налагай на него роста» (Исх. 22: 25); и еще: «Не бери от него роста и прибыли и бойся Бога твоего; чтоб жил брат твой с тобою» (Лев. 25: 36).

Исходя из книги Левита, ссуда должна использоваться не в качестве наживы кредитором, а для поддержки бедняка (Лев.25:35-37). Вот почему запрещается взимание процента. Эта заповедь объясняется во Второзаконии тем, что в народе еврейском не должно быть бедности. (Втор.15:4).

Особенно порицается в библейских текстах обогащение за счет повышения цен на продукты питания в тяжелые или дефицитные времена. «…не отдавай ему в рост и хлеба твоего не отдавай ему для получения прибыли» (Лев. 25: 37). Под хлебом здесь разумеется любая пища.

Праведник «в рост не отдает и лихвы не берет»

Несмотря на отсутствие прямого запрета в Библии на занятие ростовщичеством, этот вид деятельности не приветствовался у иудеев. Пророк Давид в 14 псалме, говоря о добродетельном и нравственно совершенном человеке, отмечает, что он избавлен греха лихоимства. То же находим в книге пророка Иезекииля, где праведник «в рост не отдает и лихвы не берет».

Порицание ростовщичества в иудейском сообществе подкреплялось еще и тем фактом, что стяжание порождало алчность, жадность и сребролюбие. То есть греховные страсти, идущие вразрез с заповедями Божиими. Упование на Бога подменялось надеждой на прибыль:

«Взаймы давайте, не ожидая ничего»

Тот, кто попирал прописанные в священных текстах истины, не мог надеяться на Царствие Божие. Накопительство ради материальной выгоды не приветствовалось ни в Ветхом Завете, ни в Новом. Как сказал Христос:

«удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». Матф.19:24

Тема милосердия и сострадания к ближнему в Новом Завете звучит отчетливее, чем в Ветхом. «Всякому просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад», — говорит Евангелие от Луки (6:30). То есть, ссужая в долг, не только не требуй процентов, но даже не надейся на его погашение:

В первом послании к Коринфянам апостол Павел сурово осуждает впавших в грех лихоимства, запрещая не только общаться с такими людьми, но и даже есть за одним столом.

Что ожидает человека за неправедно приобретенные богатства

Согласно христианским верованиям душу новопреставившегося человека на пути в горний мир ожидают так называемые мытарства. Это препятствия, через переход которых душа подвергается «таможенному досмотру» со стороны демонов – родоначальников всех пороков и грехов.

Каждая преграда символизирует искушение, которому душа предавалась (или не предавалась) в своей земной оболочке, и падшие духи всячески стараются обличить ее в том или ином грехе, препятствуя ее восхождению к Богу.

Лихоимство – это восьмое мытарство, на пороге которого «истязуют дающих деньги за противозаконные проценты и всех наживающихся за счет своих ближних, взяточников и притеснителей чужого». Об этом мы знаем из трудов преподобного Георгия (ученика Василия Нового), которому в видении был открыт посмертный опыт одной души – блаженной Феодоры.

Святые отцы о корыстолюбии 

Святые отцы в своих поучениях всячески клеймят этот грех. Святитель Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской, в беседах говорит следующее:

«..крайне бесчеловечно, когда один, имея нужду в необходимом, просит взаем, чтобы поддержать жизнь, другому не довольствоваться возвращением данного взаем, но придумывать, как извлечь для себя из несчастий убогого доход и обогащение».

В этих словах звучит критика заимодавцу, который пользуясь нуждой заемщика, оказывается столь бесчеловечным, что даже слезы и унижения взявшего у него в долг человека, не могут сломать его желания обогатиться. Кредитор сравнивается с врачом, к которому болящий пришел за помощью, а вместо исцеления получил в руки яд.

«Надлежало облегчить убожество человека, а ты увеличиваешь нужду, стараясь отнять и последнее у неимущего. Как если бы врач, пришедши к больным, вместо того чтобы возвратить им здравие, отнял у них и малый остаток сил…»

Далее святитель риторически вопрошает, не знает ли заемщик о том, что не прибыль себе приращает, а грехи.

И ни тому, кто дал, ни тому, кто взял не будет отныне покоя: один считает барыши, а другой дни, когда срок займа истечет. Последний же, впрягаясь в долговое ярмо, теряет свободу. Ссылаясь на книгу Притчей, Василий Великий приходит к выводу, что лучше вообще не брать ссуды.

«Пий воды от своих сосудов(Притч. 5:15), то есть рассчитывай свои средства, не ходи к чужим источникам, но из собственных своих каплей собирай для утешения в жизни».

По мысли святителя лучше продать последнее из дома своего, чем лишиться свободы.

«Есть у тебя медная посуда, одежда, пара волов, всякая утварь? Отдай это».

Далее Василий Великий бичует уже не ростовщиков, а тех, кто готов влезть в долги ради ненужной пышности или удовлетворения женских прихотей. Такой круговорот бесконечных займов сравнивается с нашествием холеры, когда охваченный недугом организм беспрестанно извергает из себя пищу, не успев наполнить ею желудок. Метафорически это следует понимать так: не успев рассчитаться с одним кредитором, человек тут же оплетает себя цепью нового процентного соглашения.

«Как многих погубило чужое добро! Как многие, видев себя богатыми во сне, понесли ущерб!» — сетует святитель.

Купленные под процент блага оказываются эфемерным фундаментом настоящего благосостояния. Живя не посредствам, заемщик сталкивается с реальной угрозой разорения и нищеты.

Не находит отклика в душе святителя и ссуда, полученная на развитие предпринимательского дела. На мысль будто бы подобные займы не разоряют, а обогащают, святитель возражает:

«…говорят, что многие через долги разбогатели: а я думаю, что больше было таких, которые дошли до петли».

Далее архиепископ порицает ростовщичество уже как само явление, вне связи его с эксплуатацией бедняка и лишения свободы. Он клеймит хитрость и жадность заимодавца, который умудряется брать прибыль с вещи, которая по своей природе не может давать прирост:

«Земледелец, получив колос, не ищет опять под корнем семени; а ты и плоды берешь, и не прощаешь того, с чего получаешь рост. Ты без земли сеешь; не сеяв, жнешь».

Деньги, приумноженные из ничего, — неправедные деньги, ибо золото не способно к «рождению».

Не менее категоричен в своих суждениях касательно ростовщичества еще один святитель – Иоанн Златоуст.

«Ничего, ничего нет постыднее и жестокосерднее, как брать в рост… Ростовщик обогащается за счет чужих бедствий, тягости другого обращает себе в прибыли,.. под видом человеколюбия роет яму глубже, помогая теснить нищего; подавая руку, толкает его».

Не оправдана и милостыня, творимая с процентных денег:

«Но что еще говорят многие: «я возьму проценты и подам бедным?» Хорошо говоришь ты, друг, — только Богу не угодны такие приношения. Не хитри с законом. Лучше совсем не подавать нищему, чем подавать приобретенное такими средствами».

Иоанн Златоуст сильно скорбит о том, сколь велика власть сребролюбия и как глубоко этот грех пустил корни в сердцах людей. Пороку подвержены все: и власть имущие и бедняки, и мужчины, и женщины и даже дети. Говоря о чрезмерной любви к накопительству, святитель восклицает:

В нынешнее время слова звучат более чем актуально. Ведь вся система работы европейских банков базируется именно на ростовщичестве!

Преподобный Максим Грек называет ростовщичество «богомерзким злом» и советует избегать участия в нем всеми способами.

«Бегай зла лихоимства, делающего антихристом, то есть противником евангельским заповедям, всякого, утешающегося им. Ибо Христос Господь, как написано, пришел разрешить души убогих, связанных неправедными лихвами (Пс.71:14; Лк. 4:18.); ростовщик же, беснуясь неистовством златолюбия, опять связывает их процентными оковами».

Речь преподобного, обращенная к заимодавцам предельно сурова и изобилует красочными эпитетами: ростовщик уподоблен зверю-кровопийце, который даже из сухих костей умудряется высосать мозг. Поэтому кредитор не лучше пса или ворон, ибо они питаются падалью.

По мысли святого лихоимец губит сам себя: «Зачем точишь нож на свое сердце?». Ведь занимаясь неправедным делом, стяжатель собственными руками лишает себя Царствия Небесного. Сам Христос возлюбил нищету и осудил сребролюбие, поскольку «Не можете служить Богу и маммоне» одновременно (Матф.6:24).

Золото сравнивается со змием-искусителем, затягивающим своего владельца в тенета роскоши все сильнее и сильнее. Тело становиться подвержено плотским искушениям, ум закостеневает в духовной лености – тут уже не молитв и размышлениях о горнем. Сердце сребролюбца становится уязвимо и для других грехов человеческих: тщеславия, гордыни, жадности…

Святитель Григорий Нисский среди тяжелейших душевных недугов перечисляет такие как воровство, разорение могил и святотатство. И далее рассуждает:

«И по Божественному Писанию, к числу возбраненных дел принадлежит лихва и рост, и приобщение к своему стяжанию чужого, чрез некое преобладание, хотя бы то было под видом договора».

Если обратиться к толкованию сего места епископом Никодимом, то становиться понятно: святитель лихву и рост сопрягал со стяжанием чужого, то есть приравнивал вышеупомянутые деяния к краже.

Григорий Нисский как и Иоанн Златоуст непомерное стремление к наживе считали чем-то сродни идолопоклонству. В те времена местом торга, в том числе ростовщичества, выступали языческие капища. А в послании к Колоссянам апостол Павел прямо называет любостяжание идолослужением (Колос. 3:5).

Христианский богослов II – III веков Климент Александрийский писал:

«Закон запрещает брату давать деньги под проценты брату, братом называя не только родившегося от одних и тех же родителей, но и принадлежащего к одному и тому же роду, имеющего одни и те же традиции, причастника Одного и Того же Слова. Закон не считает правильным брать проценты сверх, но давать щедрой рукой и с благими мыслями нуждающимся. Ибо Бог является Творцом этого доброго намерения. Щедрый же человек уже получает значительные проценты, особо ценимые людьми: хорошее отношение, почтительность, уважение, доброе имя и славу».

Таким образом, видим, что во все века мысли святоотеческих праведников и западных богословов совпадали. Ростовщичество – это грех, впадая в который человек отвращает помыслы от божественных истин и упивается земными благами больше, чем следует.

Церковные каноны: «Подобает удержавати похоть любостяжания»

Духовенству запрещено заниматься сужением денег под процент под угрозой извержения из сана. Вот как звучит запрет в общем виде:

«Епископ, или пресвитер, или диакон, лихвы требующий от должников, или да престанет, или да будет извержен» (44 Апостольское правило).

Здесь упоминаются только три степени священства, в дальнейшем круг лиц, которым не разрешается заниматься ссудами под процент, расширяется.

5 правило Карфагенского собора гласит:

Перечислим же все правила, предусматривающие церковные наказание за занятие ростовщичеством:

• 44 Апостольское правило;
• 17 правило I Вселенского собора;
• 10 правило VI Вселенского собора;
• 4 правило Лаодикийского собора;
• 5 правило Карфагенского собора.

В послании Ефесянам апостол Павел прямо говорит, что «лихоимец не наследует Царство Небесное «(Еф.5:5). Не смотря на то, что основой нашего государства является якобы демократия, общество живет и развивается по капиталистическим устоям.

Святитель Иоанн Златоуст считал, что невиновного в грехе стяжательства нет, а значит, виновны все. А ведь во времена, когда жил святой, люди по большей части кормились плодом своих рук, и не были настолько сильно втянуты в финансовый механизм рыночной экономики как сегодня.

Многие «оставили небо и прилепились ко всему земному, с безумной страстью собирают богатство и, возненавидев Бога, любят мамону», — с горечью в сердце отмечает святитель. Меж тем, любая страсть, кроме страсти по Господу и Его слову, считается греховной.

Галина Бочарова