Православное погребение по церковным традициям

Несколько слов о смерти

Смерть человека – это такое же неотъемлемое свойство нашего бытия, как и жизнь. Однако отношение к ним различное, очень часто диаметрально противоположное. Подавляющее большинство людей хотят жить, и почти никто не хочет умирать. Более того, плотской человек в определенном смысле считает себя… бессмертным!

Как это может быть, объясняют святые отцы. И действительно, говорят они, вот каким образом рассуждает такой мнимо «бессмертный». Нет, он конечно знает, что все люди смертны, однако в то же время думает о себе так: ведь завтра я точно не умру; на следующий день опять бывает такое «не умирающее» завтра – и так всю жизнь лжеименной разум лживо и вкрадчиво пророчит своему обладателю «бессмертие», пока неожиданно не подкрадется… смерть!

Не верите? А тогда ответьте, зачем многие накапливают себе изобильные имущества на несколько жизней, а некоторые богатеи (миллионеры в СКВ и миллиардеры) стяжают, как правило, неправедно, столько денег, что их хватит на миллионы лет жизни?! Надо думать, они надеются прожить эти миллионы лет.

Как скажем, известный Дэвид Рокфеллер, которому поменяли шесть сердец, благодаря чему он дожил до ста лет. И на этом юбилее, в ответ на поздравления, заявил, что желает дожить до двухсот. Правда, дуба он врезал вскоре, на сто втором году своего бытия, несмотря на собственные многие, очень многие миллиарды долларов.

Это интересно: Стяжательство: что это за грех?

Необходимость погребения

Мораль всего вышесказанного такова: человеку всю жизнь надо готовиться к смерти и погребению. Ибо это естественный закон, установленный после грехопадения прародителей Богом. Который сказал Адаму, а в его лице и всему будущему человечеству:

Этот прах и есть земля, из которой сотворен Адам (Быт.2: 7), и в которую он и все мы, его чада, возвращаемся после своей смерти.

Предание земле, но не кремация

Отсюда также совершенно очевидно, что христианским обычаем по этой заповеди Божией (ср.Быт.3: 19) является именно погребение тела усопшего в земле, а не его сожжение (кремация).

Как подготовиться к переходу в вечность

А, согласно вышесказанному, состоящая в цело жизненной, постоянной подготовке к смерти, христианская добродетель называется память смертная. Но эта добродетель доступна лишь христианам, имеющим упование на вечное и блаженное загробное бытие.

Для неверующего, плотского человека, не имеющего такового христианского упования, постоянная память о неминуемой будущей смерти само по себе смертельно опасна. Поскольку вполне способна разрушить его итак краткую земную жизнь, склонив его к неумеренному и непомерному гедонизму, по принципу: «Станем есть и пить, ибо завтра умрем!» (1 Кор.15: 32). Отсюда чрезмерный, истощающий плоть блуд; всяческие извращения; наркомания; пьянство и т.п., — заканчивается же это все, зачастую, суицидом!

А вот настоящий православный христианин всегда помнит о смерти, всю жизнь готовится к ней, избегая греховных дел и стараясь совершать добродетели. Тут следует заметить, что, так сказать, последней такой добродетелью является именно погребение. В коем нуждаются даже святые.

К примеру, когда я пишу эти строки, Православная Церковь на 5-й Неделе Великого поста вспоминает преподобную Марию Египетскую. Но заметим из ее жития, что и такая великая святая по своей блаженной кончине нуждалась в погребении, для чего, в основном, и призван был к ней старец Зосима.

Который, придя к телу блаженной подвижницы:

Обратим внимание, что преподобный Зосима прочитал «положенные на погребение псалмы и молитвы». Это свидетельствует о том, что уже тогда (середина шестого века по Рождестве Христова) при погребении христиан был богослужебный чин отпевания. Который и совершил над телом преп.Марии старец, бывший священнослужителем (вероятно, иеромонахом). Впрочем, из Священного Писания и Священного Предания мы узнаем, что такой чин отпевания существовал гораздо раньше, еще со времен апостольских. И в настоящее время в Православной Церкви существует чин отпевания.

Обряд отпевания

Как отпевают младенцев

По своей сути это молитвы священника о спасении души умершего или, хотя бы, об ослаблении его грехов. Исключение составляет погребение младенцев (детей до семи лет). Поскольку крещеные младенцы не имеют грехов, то при их погребении нет и прошений о прощении оных. Но там младенец восхваляется как уже блаженный, душа коего уже достигла рая.

При этом следует заметить, что преждевременная смерть этих деток вызывает сильнейшую скорбь у их родителей. Тут вспоминается случай с неким оптинским старцем, который, видя такую плачущую о своем умершем ребенке мать, утешил ее, напомнив о том, в какое небесное блаженство идут души этих младенцев. Когда же женщина сказало, что это знает, но сердце ее все равно болит. То старец ответил ей так: пусть оно болит – это твое материнское дело; но ты при этой боли все время помни, куда пошла душа твоего дитяти! И женщина ушла от него утешенная.

Особенности отпевания священнослужителей

Отпевание над мирянами может совершаться как в храме, так и дома, по желанию родственников усопшего. Но предается земле тело покойного уже на кладбище. Где священник совершает обряд печатания гроба, первый лопатой крестообразно посыпая землей гроб со словами:

Правда, сейчас часто печатают землю с могилы дома или в церкви, а затем уже на кладбище родственники высыпают ее на тело усопшего.

Чин отпевания священников и монахов отличается своей длительностью от отпевания мирян. Это связано с особым греховным бременем, который имеет каждый священник. В течение своей жизни и деятельности оказывающийся как бы между двух огней: с одной стороны, требования к нему, как совершителю Таинств, чрезвычайно велики; а с другой стороны, и список его возможных и реальных грехов гораздо больше, чем у мирян. Поэтому и необходимо такое длительное отпевание.

Какие молитвы могут читать родственники за умершего близкого человека

Первым делом необходимо совершить над умирающим следующие Таинства. Если он не крещен, то его необходимо крестить. Для этого обязательно необходимо его согласие. Если последнее было получено, тогда крещение можно совершить над ним даже в том случае, если умирающий впадет в беспамятство (кому).

Если же смертельно больной крещен, то его необходимо исповедать и причастить. Принятие этих Таинств в течение всей болезни надо периодически повторять с промежутком в несколько недель или даже дней, если вдруг состоящие болящего резко ухудшится. Поскольку тяжело больной вряд ли сам сможет прийти в храм, то для этого необходимо вызывать на дом священника.

Некоторые еще просят совершить над больным Таинство Елеосвящения (Соборование). Тут обязательно надо заметить, что все вышеупомянутые Таинства, особенно последнее (Елеосвящение) служат не только для приготовления больного к смерти, но, одновременно, это и самая сильная и действенная молитва родственников к Богу о продлении жизни любимого человека, родственника. А уж Сам Господь решает, какую участь даровать тому или иному рабу Божию: продлить ему дни жизни для покаяния и служения в духе любви ближним, или пресечь его жизнь во избежание новых его грехов.

И следует сказать, что такие случаи чудесных исцелений после совершения над близким к смерти вышеупомянутых Таинств действительно бывали. Но я в своей священнической практике чаще сталкивался с другим. Человек долго и тяжело болеет, от боли и страданий сам уже желая умереть, но смерть все не приходит. Однако почти сразу после того, как его исповедуют, причащают или даже просто соборуют, он вскорости умирает, и священника уже вызывают на отпевание.

Особое замечание о соборовании. Это единственное Таинство, которое можно совершить над православным христианином, находящимся в беспамятстве (коме). Но совершается оно только в двух случаях. Или если сам больной, еще будучи в здравой памяти, попросил совершить над ним это Таинство. Либо о нем было достоверно известно, что он до болезни, как действительный член Церкви, постоянно посещал храм Божий, молился за богослужениями, исповедался и причащался. В противном случае без воли болящего соборовать его нельзя. Ибо Господь не спасает нам без нас, т.е. без нашей доброй воли.

Естественно также и то, что родственники больного молятся о его здравии, как своей личной молитвой, так и церковной, т.е. подают за него заздравные записки на литургию, молебны, сорокоусты и т.д. Но уже Господь, повторяю, дает ему одно из двух: либо продление жизни, либо ее конец.

Но бывает и так, что смертельно больной, измученный страданиями, сам хочет умереть, сподобившись блаженной кончины. Тогда с его согласия можно пригласить священника, чтобы он прочитал над ним «Чин, бываемый на разлучение души от тела, внегда человек долго страждет». А уже Господь дальше решит судьбу страждущего. Но исходя из своего священнического опыта могу сказать, что обычно такой Чин действительно сподобляет болящего соответствующего, доброго конца его страданий.

Также родственники смертельно больного должны всячески поддерживать его надеждой на загробное мздовоздаяние и будущую жизнь. Особенно если он, хотя и крещен в детстве, но был далек от Церкви. Надо хотя бы сейчас склонить его к молитве и добровольному принятию церковных Таинств!

Молитвы же за усопшего тесно связаны с его загробной участью. Первым делом принято читать у гроба умершего, еще до его погребения, — Псалтирь. Это связано с тем, что по смерти каждого из нас душу усопшего окружает множество демонов, скрежещущих на нее зубами и готовых ее поглотить. Чтобы их отогнать, и читается Псалтирь, имеющая заклинательное свойство. Посему такое чтение отгоняет бесов от души умершего.

Читайте также: Как читать Псалтирь

Дальнейшее же участь каждой души описана в хождении преподобной Феодоры по мукам (мытарствам):

«Всякий христианин от святого крещения приемлет от Бога данного ему ангела-хранителя, который, невидимо храня человека, днем и ночью наставляет его на всякое благое дело во все время жизни его до самого смертного часа и записывает все добрые дела его, в течение всей жизни творимые, чтобы в награду за них человек мог получить от Бога милость и вечное воздаяние в небесном царствии. Точно также и князь тьмы, желающий привлечь человеческий род к своей погибели, приставляет к человеку одного из лукавых духов, который постоянно следуя за человеком, следит за всеми злыми делами его, творимыми от юности, своими кознями соблазняет его на преступные деяния и записывает все, что человек сотворил злое. Затем, отходя к мытарствам, сей лукавый дух вписывает каждый грех в соответственное ему мытарство, почему и осведомлены воздушные мытари о всех грехах, творимых людьми. И вот когда душа какого-либо человека разлучится от тела и станет отходить к Создателю Своему в небесные селения, то лукавые духи, стоящие при мытарствах, преграждают ей путь, показывая все записанные грехи ее. И если в ней найдется более добрых дел, чем грехов, то бесы не будут в силах удержать ее. Если же в ней более отыщется грехов, нежели добрых дел, то бесы на время удерживают ее и заключают как бы в темнице, где, по попущению Божию, и мучают ее, пока душа та воспримет искупление от мук их, по молитвам церкви и чрез милостыню, творимую в память ее ближними ее. Если же какая-либо душа окажется столь грешна и мерзостна пред Богом, что у нее не будет никакой надежды на спасение и будет ожидать ее вечная погибель, то такую душу бесы тотчас же низвергают в бездну, в которой уготовано место вечных мучений и для них самих, и в этой бездне держат ее до второго пришествия Господня, после коего она должна мучиться вечно в геенне огненной вместе с телом.

Нужно еще и то заметить, что сим путем восходят и такие истязания принимают только те, кто просвещены верою и святым крещением. Неверные же язычники, сарацины и все вообще иноверцы этим путем не идут. Еще будучи живы телом, они душою уже мертвы, погребены во аде; потому, когда они умирают, бесы тотчас же, без великого испытания, берут души их, как по праву принадлежащие им, и низводят в пропасти ада».

Суть всего этого вышесказанного состоит в том, что по смерти добрые и злые дела православного христианина как бы взвешиваются на чашечных весах. На одной чаше – его добрые дела, на другой – злые. Что перевесит, туда душа и пойдет: перевесит добро – пойдет в рай; перевесит зло – в ад.

Сам покойный уже не может добавить туда ничего, — ни доброго, ни злого. Ибо по смерти душа нравственных дел уже не совершает. Зато вот родственники и близкие, движимые долгом любви, могут очень много доброго сделать для души покойного, добавляя это на ту чашу весов, где хранятся его добрые дела.

И если его душе немного не хватает для спасения, то молитвы и добрые дела близких и родственников могут это немногое восполнить. Поэтому, по милосердию Божию, и Его Суд над душей почившего бывает не в первый день по смерти, а на сороковой. Это для того, чтобы дать время родственникам вымолить его душу!

Заметим еще и то, что по смерти никто, ни сам почивший, ни другие люди не могут добавить ему злых дел… за исключением того случая, когда умерший имеет последствующие грехи, например, ереси, лжеучения. Ведь хотя сам-то он уже умер, но его ересь или лжеучение живет, соблазняя все новых и новых людей и, таким образом, даже по смерти добавляя ему злые дела. От чего избави нас Господи!

Но какие же молитвы и добрые дела должны совершать родственники и близкие умершего? Это, в первую очередь, их личные и церковные молитвы за умершего. Главным образом, панихиды: на 3-й; 9-й; 20-й и 40-й дни. Правда, на третий день по смерти обычно совершается не панихида, а погребение. В этот день душа покойного впервые предстает престолу Божию, поэтому он так важен. И доброе дерзновение души так важно поддержать в сей день молитвами Церкви за нее, совершаемыми при погребении.

Сами эти дни высчитываются от дня смерти, который считается первым. В девятый день панихида совершается для того, чтобы Господь причислил душу покойного к девяти чинам ангельским. Двадцатый день – это преполовение четыредесятницы, в него также положена панихида. Но самый важный сороковой день, ибо именно в оный душа предстает на Суд Божий и узнает свой окончательный приговор: или рай, где вечная радость; или ад, где вечные мучения. Поэтому чрезвычайно важно именно в этот день совершить панихиду!

Кроме того, родственники и близкие покойного могут также совершать другие заупокойные молитвы за него. Регулярно подавать на заупокойные литургии, сорокоусты, парастасы.

А также могут творить в память его добрые дела, например, подавать милостыню. Только подавая ее необходимо помянуть и покойного, сказав при подаянии: «За упокой раба Божия (имя)». Тогда эта милостыня или другое доброе дело, содеянное за наших родственников, вменится как нам, его содеявшим, так и тем покойным, в память коих оно было содеяно.

Одежда для усопшего

В древности было принято погребать умерших в особой одежде – белом саване. Однако ныне этот обычай, как правило, не соблюдается. Обычно хоронят в мирской одежде, которую при жизни носил покойный. Впрочем, это имеет не столь большое значение, как вышеупомянутые заупокойные молитвы и добрые дела в его память.

Именно таким образом можно вымолить своих близких. В чем всем нам Бог в помощь!

Гробница Иисуса Христа

Об этом говорится в Евангелии:

Протоиерей Георгий Городенцев

Погребение Плащаницы (Утреня Великой Субботы)

(с переводом на русский язык и комментариями)

Утреня Великой Субботы обычно служится в пятницу вечером. Богослужение Великой Субботы есть благоговейное бдение пред гробом Господним. Она начинается, как надгробная служба, как плач над мертвецом. После пения погребальных тропарей и медленного каждения духовенство выходит к Плащанице. Мы предстоим гробу Господню и созерцаем Его смерть. Поется псалом 118 и к каждому стиху его припеваются особые «похвалы», в которых выражается ужас всей твари перед смертью Господа, сострадание, скорбь.

После прославления Святой Троицы храм освещается, и провозглашается весть о женах-мироносицах, пришедших ко гробу. Так в первый раз отчетливо провозглашается благая весть нашего спасения в Воскресении Христовом. Песнопения утреннего канона продолжают славить Его, Своею смертью победившего смерть. Тут в первый раз, говорится, что эта суббота — воистину есть самый «благословенный день», когда-либо бывший.

После канона и великого славословия при пении «Святый Боже» и погребальном перезвоне колоколов Плащаница торжественно обносится вокруг храма в воспоминание погребения Христова, сошествия Его во ад и победы над смертью. Затем Плащаница вносится в храм и полагается перед открытыми Царскими вратами в знамение того, что Спаситель неразлучно пребывает с Богом Отцом и что Он Своими страданиями и смертью снова отверз нам двери рая. Когда Плащаница возвращается на середину храма, читается паремия из книги пророка Иезекииля о том, как он видел прообраз воскресения мертвых — поле «сухих костей», которые восстали и ожили по повелению Божию: «И узнаете, что я Господь, когда открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших. И вложу в вас дух Мой, и оживете».

Далее читается послание апостола Павла к Коринфянам, научающее верующих, что Иисус Христос есть истинная Пасха за всех нас, наш Спаситель и Избавитель от вечной смерти и власти дьявола: «Пасха наша, Христос, заклан за нас».

Евангелие о запечатывании гроба читается еще раз, после ектеньи и благословения. По окончании утрени верующие восхваляют церковной песнью Иосифа Аримафейского, тайного ученика Христова, который, придя к Пилату, испросил у него разрешения снять с Креста Тело Иисуса, завернул его в погребальные пелены и положил в гроб. Умилительным напевом хор поет: «Приидите, ублажим Иосифа приснопамятного», и вновь совершается целование плащаницы.

Службы Великой субботы являются вершиной православной литургической традиции. Они — не драматическое разыгрывание исторических событий смерти и погребения Христа и не ритуальное изображение евангельских сцен, эти богослужения — глубочайшее духовное и литургическое проникновение в вечный смысл спасительных действий Христовых.

При пении «Благообразный Иосиф» священнослужители выходят к Плащанице. Производится каждение храма. Все верующие стоят с зажженными свечами, как при погребении.

Тропари, глас 2:

Благообразный Иосиф с древа снем пречистое тело Твое, плащаницею чистою обвив и вонями, во гробе нове покрыв положи.

[Благородный Иосиф, с древа сняв пречистое тело Твое, чистым полотном обвив и благовониями умастив, в гробе новом положил.]

Слава: Егда снизшел еси к смерти, Животе безсмертный, тогда ад умертвил еси блистанием Божества. Егда же и умершия от преисподних воскресил еси, вся Силы Небесныя взываху: Жизнодавче Христе Боже наш, слава Тебе.

[Когда сошел Ты к смерти, Жизнь бессмертная, тогда Ты ад умертвил Своим Божественным светом. Когда же Ты и умерших из преисподней воскресил, все Силы Небесные восклицали: «Податель жизни, Христе Боже наш, слава Тебе!»]

И ныне: Мироносицам женам, при гробе представ, ангел вопияше: мира мертвым суть прилична, Христос же истления явися чужд.

[Женам-мироносицам представ у гроба, Ангел воскликнул: «Миро требуется мертвым, Христос же не подвергся тлению».]

Поется псалом 118 (Непорочны). Псалом разделен на три части, названные статиями для указания на то, что здесь положено стоя внимать им (слово «статия» от глагола «стоять). Каждый стих псалма сопровождается «похвалами» победе Христа над смертью. Составлены они неизвестным греческим песнописцем XV-XVI вв. Все они, подчеркивая различные аспекты совершившегося таинства, не перестают напоминать, что победа Христом уже одержана..

Статия первая, глас 5

1. Блажени непорочнии в путь, ходящии в законе Господни. — Жизнь во гробе положился еси, Христе, и ангельская воинства ужасахуся, снизхождение славяще Твое.

[Блаженны непорочные на путях своих, соблюдающие закон Господень. — Ты — Жизнь, Христе, во гробе был положен, и Ангельские воинства изумлялись, прославляя снисхождение Твое.]

2. Блажени испытающии свидения Его, всем сердцем взыщут Его. — Животе, како умираеши? Како и во гробе обитаеши, смерти же царство разрушаеши, и от ада мертвыя возставляеши?

[Блаженны познающие откровения Его, всем сердцем ищут они Его. — Жизнь, как Ты умираешь? И как во гробе пребываешь, но в то же время царство смерти разрушаешь, и из ада мертвых воскрешаешь?]

3. Не делающии бо беззакония, в путех Его ходиша. — Величаем Тя, Иисусе Царю, и чтем погребение и страдания Твоя, имиже спасл еси нас от истления.

[Ибо те, кто не творит беззакония, путями Его ходят. — Прославляем Тебя, Иисусе Царю, и почитаем погребение и страдания Твои, которыми Ты спас нас от погибели.]

4. Ты заповедал еси заповеди Твоя сохранити зело. — Меры земли положивый, в малом обитаеши, Иисусе Всецарю, гробе днесь, от гробов мертвыя возставляяй.

[Ты заповедал повеления Твои хранить твердо. — Определивший размеры земли, Ты, Иисусе, Царь над всем, в тесном гробе пребываешь сегодня, воскрешая из гробов умерших.]

5. Дабы исправилися путие мои, сохранити оправдания Твоя. — Иисусе Христе мой, Царю всех, что ищя, к сущим во аде пришел еси? Или род отрешити человеческий?

[Чтобы направились пути мои к соблюдению повелений Твоих. — Иисусе Христе мой, Царь всех, что отыскивая сошел Ты к находящимся во аде? Не для того ли, чтобы освободить род человеческий?]

6. Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя. — Владыка всех зрится мертв, и во гробе новем полагается, Истощивый гробы мертвых.

[Тогда не постыжусь я, взирая на все заповеди Твои. — Владыка всех видится мертвым, и в гробе новом полагается Соделавший пустыми гробы мертвых.]

7. Исповемся Тебе в правости сердца, внегда научити ми ся судьбам правды Твоея. — Животе, во гробе положился еси, Христе, и смертию Твоею смерть погубил еси и источил еси мирови жизнь.

[Прославлю Тебя в правоте сердца моего, когда научусь судам правды Твоей. — Ты — Жизнь, Христе, во гробе был положен, и смертью Своею погубил смерть и источил миру жизнь.]

8. Оправдания Твоя сохраню, не остави мене до зела. — Со злодеи яко злодей, Христе, вменился еси, оправдая нас всех от злодейства древняго запинателя.

[Повеления Твои сохраню; не оставляй меня совсем. — Как злодей, Ты к злодеям сопричислен был, Христе, оправдывая всех нас от злых дел древнего искусителя.]

9. В чесом исправит юнейший путь свой? Внегда сохранити словеса Твоя. — Красный добротою паче всех человек, яко беззрачен мертв является, естество Украсивый всех.

[Как юноше исправить путь свой? Хранением себя по слову Твоему. — Прекраснейший из всех людей, как мертвец, не имеющий вида являешься, Ты, украсивший всю природу.]

10. Всем сердцем моим взысках Тебе, не отрини мене от заповедей Твоих. — Ад како стерпит, Спасе, пришествие Твое, а не паче болезнует омрачаемь, блистания света Твоего зарею ослеплен.

[Всем сердцем моим искал Тебя; не дай мне уклониться от заповедей Твоих. — Как вынесет ад Твое пришествие, Спаситель? Не скорее ли он, омрачаемый, сокрушится, ослепленный сиянием блеска света Твоего?]

11. В сердце моем скрых словеса Твоя, яко да не согрешу Тебе. — Иисусе, Сладкий мой и спасительный Свете, во гробе како темном скрылся еси? О несказаннаго и неизреченнаго терпения!

[В сердце моем сберег я слова Твои, да не согрешу пред Тобою. — Иисусе, сладкий мой и спасительный свет, как Ты во мрачном гробе скрылся? О, невыразимое и несказанное терпение!]

12. Благословен еси Господи: научи мя оправданием Твоим. — Недоумевает и естество умное, и множество безплотное, Христе, таинства несказаннаго и неизреченнаго Твоего погребения.

[Благословен Ты, Господи; научи меня законам Твоим! — И естество духовное и множество бесплотных не постигают, Христе, тайны Твоего неизъяснимого и неизреченного погребения.]

13. Устнама моима возвестих вся судьбы уст Твоих. — О чудес странных! О вещей новых! Дыхания моего Податель бездыханен носится, погребаем рукама Иосифовыма.

[Устами моими возвещал я изреченное устами Твоими. — О, непостижимые чудеса! О, невиданное явление! Дарующий мне дыхание бездыханным относится, погребаемый руками Иосифа.]

14. На пути свидений Твоих насладихся, яко о всяком богатстве. — И во гроб зашел еси, и недр, Христе, Отеческих никакоже отлучился еси: сие странное и преславное купно.

[На пути откровений Твоих я радуюсь, как в великом богатстве. — Хотя и во гроб зашел Ты, Христе, но не отлучился от Отеческих недр: и все это вместе необычайно и преславно.]

15. В заповедех Твоих поглумлюся, и уразумею пути Твоя. — Истинный Небесе и земли Царю, аще и во гробе малейшем заключился еси, познался еси всей твари, Иисусе.

[О заповедях Твоих размышлять буду и уразумею пути Твои. — Истинный Царь неба и земли, Ты хотя и во гробе теснейшем был затворен, но все творение узнало Тебя, Иисусе.]

16. Во оправданиих Твоих поучуся, не забуду словес Твоих. — Тебе положену во гробе, Создателю Христе, адская подвизашася основания, и гроби отверзошася человеком.

[Законам Твоим буду поучаться; не забуду слов Твоих. — Пред Тобою, Христе-Создатель, положенным во гробе, поколебались основания ада и открылись гроба погребенных.]

17. Воздаждь рабу Твоему: живи мя, и сохраню словеса Твоя. — Землю Содержай дланию, умерщвлен плотию, под землею ныне содержится, мертвыя избавляя адова содержания.

[Вознагради раба Твоего и оживотвори меня, и буду хранить слово Твое. — Держащий землю в руке, умерщвленный по плоти, под землею ныне удерживается, избавляя мертвых от господства ада.]

18. Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего. — Из истления возшел еси Животе, Спасе мой, Тебе умершу, и к мертвым пришедшу, и сломившу адовы вереи.

[Отверзи очи мои, и уразумею чудеса закона Твоего. — Ты, Спаситель мой и Жизнь, умерши, вышел из места тления и, пришедши к мертвым, сокрушил запоры ада.]

19. Пришлец аз есмь на земли: не скрый от мене заповеди Твоя. — Якоже света Светильник, ныне плоть Божия, под землю яко под спуд крыется, и отгоняет сущую во аде тьму.

[Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих. — Подобно светильнику света, ныне плоть Бога, скрытая под землею, как под спудом, рассеивает адскую тьму.]

20. Возлюби душа моя возжелати судьбы Твоя на всякое время. — Умных стекается воинств множество со Иосифом и Никодимом, погребсти Тя невместимаго во гробе мале.

[Отрадно душе моей внимать судам Твоим во всякое время. — Стекается духовных воинств множество, чтобы вместе с Иосифом и Никодимом похоронить Тебя, Невместимого, в тесном гробе.]

21. Запретил еси гордым: прокляти уклоняющиися от заповедей Твоих. — Умерщвлен волею, и положен под землею, Жизноточне Иисусе мой, оживил еси умерщвлена мя преступлением горьким.

[Ты укротил гордых, прокляты уклоняющиеся от заповедей Твоих. — Добровольно умерщвленный и положенный под землею, Ты, Иисусе мой, Источник жизни, оживил меня, умерщвленного преступлением горьким.]

22. Отыми от мене понос и уничижение, яко свидений Твоих взысках. — Изменяшеся вся тварь страстию Твоею, вся бо Тебе, Слове, сострадаху, Содержителя Тя ведуще всех.

[Сними с меня поношение и посрамление, ибо я искал откровения Твои. — Изменялось все творение от Твоих страданий, ибо всё Тебе, Слове, сострадало, зная Тебя, Содержащего весь мир.]

23. Ибо седоша князи, и на мя клеветаху, раб же Твой глумляшеся во оправданиих Твоих: — Живота Камень во чреве прием ад всеядец изблева, от века яже поглоти мертвыя.

[Ибо сидели князья и клеветали на меня, а раб Твой размышлял о повелениях Твоих; — Приняв во чрево Камень Жизни, всепожирающий ад извергнул мертвых, которых поглотил от века.]

24. Ибо свидения Твоя поучение мое есть, и совети мои оправдания Твоя. — Во гробе нове положился еси, Христе, и естество человеческое обновил еси, воскрес благолепно из мертвых.

[Ибо откровения Твои — в поучение мне, и повеления Твои — советники мои. — Во гробе новом Ты положен, Христе, и природу человеческую обновил, торжественно воскреснув из мертвых.]

25. Прильпе земли душа моя: живи мя по словеси Твоему. — На землю сшел еси, да спасеши Адама, и на земли не обрете сего, Владыко, даже до ада снизшел еси ищай

[Пристрастилась душа моя к земным вещам, возврати мне жизнь словом Твоим. — На землю сошел Ты, Владыка, чтобы спасти Адама, но на земле не найдя его, сошел даже до ада в поисках его.]

26. Пути моя возвестих, и услышал мя еси: научи мя оправданием Твоим: — Сотрясеся страхом, Слове, вся земля, и денница лучи скры, величайшему в земли сокровенному Твоему свету.

[Пути мои объявил я Тебе, и услышал Ты меня; научи меня законам Твоим. — Содрогнулась от страха вся земля, Слове, и звезда утренняя лучи сокрыла, когда Ты, Величайший Свет, землею был сокрыт.]

27. Путь оправданий Твоих вразуми ми, и поглумлюся в чудесех Твоих. — Яко человек убо умираеши волею, Спасе, яко Бог же смертныя возставил еси от гробов, и глубины греховныя.

[Дай мне уразуметь путь повелений Твоих, и размышлять буду о чудесах Твоих. — Как человек, Ты, Спаситель, добровольно умираешь, но как Бог воскресил смертных из гробов и глубины греха.]

28. Воздрема душа моя от уныния: утверди мя в словесех Твоих. — Слезоточная рыдания на Тебе, Чистая, Матерски, о Иисусе, накрапляющи вопияше: како погребу Тя, Сыне?

[Впала в дремоту душа моя от уныния, укрепи меня в словах Твоих. — С рыданием слезы над Тобою, Иисусе, матерински проливая, взывала Чистая: «Как погребу Тебя, Сын?»]

29. Путь неправды отстави от мене, и законом Твоим помилуй мя. — Якоже пшеничное зерно, зашед в недра земная, многоперстный воздал еси клас, возставив человеки, яже от Адама.

[Удали от меня путь, ведущей к неправде, и по закону Твоему помилуй меня. — Подобно пшеничному зерну, погрузившемуся в глубину земли, Ты произрастил плодородный колос, восстановив смертных, происшедших от Адама.]

30. Путь истины изволих, и судьбы Твоя не забых. — Под землею скрылся еси яко солнце ныне, и нощию смертною покровен был еси, но возсияй светлейше, Спасе.

[Путь истины избрал я и суды Твои не забыл. — Под землю Ты ныне был скрыт, как солнце, и ночью смерти был объят, но воссияй же еще светлее, Спаситель.]

31. Прилепихся свидением Твоим, Господи, не посрами мене. — Якоже солнечный круг, луна, Спасе, сокрывает, и Тебе ныне гроб скры, скончавшагося смертию плотски.

[Прилепился я к откровениям Твоим, Господи, не постыди меня. — Как солнечный круг луна закрывает, так и Тебя, Спасе, гроб ныне сокрыл, умершего по плоти.]

32. Путь заповедей Твоих текох, егда расширил еси сердце мое. — Живот смерти вкусивый Христос, от смерти смертныя свободи, и всем ныне дарует живот.

[Устремился я на путь заповедей Твоих, когда избавил Ты от тесноты сердце мое. — Жизнь, вкусившая смерти, Христос, от смерти людей освободил, и всем ныне дарует жизнь.]

33. Законоположи мне, Господи, путь оправданий Твоих и взыщу и выну. — Умерщвлена древле Адама завистно, возводиши к животу умерщвлением Твоим, новый, Спасе, во плоти явлейся Адам.

[Положи мне в закон, Господи, путь заповедей Твоих, и я всегда буду усердно искать его. — В древности умерщвленного из зависти Адама Ты возводишь к жизни умерщвлением Твоим, явившись, Спасе, во плоти новым Адамом.]

34. Вразуми мя, и испытаю закон Твой, и сохраню и всем сердцем моим. — Умнии Тя чини, простерта мертва зряще нас ради, ужасахуся, покрываеми крилы, Спасе.

[Вразуми меня, да познаю закон Твой и сохраню его в сердце моем. — Видя Тебя, Спасе, распростертым, мертвым ради нас, ангельские чины в ужасе закрывались крыльями.]

35. Настави мя на стезю заповедей Твоих, яко тую восхотех. — Снем тя, Слове, от древа мертва, во гробе Иосиф ныне положи, но востани спасаяй вся яко Бог.

[Поставь меня на стезю заповедей Твоих, ибо я возжелал ее. — Сняв Тебя, Слове, мертвым с древа, во гроб Иосиф ныне положил, но восстань, спасая всех, как Бог.]

36. Приклони сердце мое во свидения Твоя, а не в лихоимство. — Ангельская, Спасе, радость быв, ныне и печали сим был еси виновен, видим плотию бездыханен мертв.

[Приклони сердце мое к откровениям Твоим, а не к корысти. — Спаситель, бывший радостью Ангелам, ныне явился виновником их печали, будучи видим во плоти бездыханным мертвецом.]

37. Отврати очи мои, еже не видети суеты, в пути Твоем живи мя. — Вознеслся еси на древе, и живущия человеки совозносиши: под землею же быв, лежащия под нею воскрешаеши.

[Отврати очи мои, чтобы не видеть мне суеты; животвори меня на пути Твоем. — Вознесенный на древо, Ты и живущих людей с Собой возносишь, а оказавшись под землею, воскрешаешь лежащих под нею.]

38. Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой. — Якоже лев, Спасе, уснув плотию, яко некий скимен мертв востаеши, отложив старость плотскую.

[Сделай, чтобы я, раб Твой, боялся нарушить слово Твое. — Как лев уснув по плоти, Спасе, Ты как некий львенок, воскрес из мертвых, сбросив плотскую старость.]

39. Отыми поношение мое, еже непщевах: яко судьбы Твоя благи. — В ребра прободен был еси, ребро вземый Адамле, от негоже Еву создал еси, и источил еси токи чистительныя.

[Сними с меня поношение мое, которого я страшусь, ибо суды Твои благи. — Ты, взявший ребро Адама, из которого Еву создал, будучи пронзен в ребро, источил из него очищающие потоки.]

40. Се возжелах заповеди Твоя, в правде Твоей живи мя. — Тайно убо древле жрется Агнец, Ты же яве жрен быв, Незлобиве, всю тварь очистил еси, Спасе.

[Вот я возжелал заповедей Твоих, животвори меня правдою Твоею. — В древности агнец тайно приносится в жертву, Ты же, Незлобивый Спасе, принесенный в жертву открыто, все творение очистил.]

41. И да приидет на мя милость Твоя Господи, спасение Твое по словеси Твоему. — Кто изречет образ страшный воистину новый? Владычествуяй бо тварию, днесь страсть приемлет, и умирает нас ради.

[И да низойдет на меня милость Твоя, Господи, спасение Твое по слову Твоему; — Кто изъяснит явление страшное, действительно небывалое, ибо Владычествующий над тварью ныне принимает страдание и умирает ради нас.]

42. И отвещаю поношающим ми слово: яко уповах на словеса Твоя. — Живота Сокровище, како зрится мертвый, ужасающеся ангели взываху? Како же во гробе заключается Бог?

[И дам ответ тем, кто порочит меня, ибо уповаю на слова Твои. — Как Жизни Податель созерцается мертвым? — поражаясь, восклицали Ангелы. И как во гробе заключается Бог?]

43. И не отыми от уст моих словесе истинна до зела, яко на судьбы Твоя уповах. — Копием прободеннаго, Спасе, из ребра Твоего, живот животом из живота спасшаго мя искапаеши, и живиши мя с ним.

[И не отнимай совсем от уст моих слова истины, ибо на суды Твои уповал; — Из ребра Твоего, Спасе, копьем пронзенного, жизнь жизнью от жизни Спасшего меня истекает и оживляет меня.]

44. И сохраню закон Твой выну, в век и в век века. — Распростерт на древе, собрал еси человеки: в ребра же прободен, животочное всем оставление источаеши, Иисусе

[И сохраню навсегда закон Твой, на вечные времена. — Распростертый на Древе, Ты собрал к Себе смертных: в ребра же пронзенный, изливаешь всем источающее жизнь прощение, Иисусе.]

45. И хождах в широте, яко заповеди Твоя взысках. — Благообразный Иосиф, Спасе, образует страшно, и погребает Тя яко мертва благообразно, и ужасается Твоего образа страшнаго.

[Просторно стало сердцу моему, ибо искал я заповеди Твои. — Благородный Иосиф совершает непостижимое, благолепно погребая Тебя, Спаситель, как мертвеца, и ужасается Твоего повергающего в трепет образа.]

46. И глаголах о свидениих Твоих пред цари, и не стыдяхся: — Под землею хотением низшед яко мертв, возводиши от земли к небесным оттуду падшия, Иисусе.

[И говорил я об откровениях Твоих пред царями и не стыдился; — Под землю добровольно сойдя, как будто мертвый, Ты возводишь от земли к небесному оттуда падших, Иисусе.]

47. И поучахся в заповедех Твоих, яже возлюбих зело: — Аще и мертв виден был еси, но живый яко Бог возводиши от земли к небесным оттуду падшия, Иисусе.

[И поучался заповедям Твоим, которые возлюбил; — Хотя и был Ты видим мертвым, но, как Бог, живым пребывая, возводишь от земли к небесному оттуда падших, Иисусе.]

48а. И воздвигох руце мои к заповедем Твоим, яже возлюбих. — Аще и мертв виден был еси, но жив яко Бог, умерщвленныя человеки оживил еси, моего умертвив умертвителя.

[И простер руки мои к заповедям Твоим, которые возлюбил. — Хотя и был Ты видим мертвым, но живой, как Бог, умерщвленных людей оживил, умертвив моего убийцу диавола.]

48б. И глумляхся во оправданиих Твоих. — О радости оныя! О многия сладости! Ихже во аде наполнил еси, во днах мрачных свет возсияв.

[И размышлял о повелениях Твоих. — О, какими радостями, о, какими многочисленными наслаждениями исполнил Ты находящихся в аду, озарив светом мрачные глубины ада!]

49. Помяни словеса Твоя рабу Твоему, ихже упование дал ми еси. — Покланяюся страсти, воспеваю погребение, величаю Твою державу, Человеколюбче, имиже свободихся страстей тлетворных.

[Вспомни слово Твое к рабу Твоему, на которое Ты повелел мне уповать. — Поклоняюсь страданию, воспеваю погребение, величаю могущество Твое, Человеколюбче, которыми мы освобождены от губительных страстей.]

50. То мя утеши во смирении моем, яко слово Твое живи мя. — На Тя меч обнажися, Христе, и меч крепкаго убо притупляется, и меч же обращается Едемский.

[Оно утешит меня в бедствии моем, ибо слово Твое оживляет меня. — На Тебя меч обнажился, Христе, и вот оружие сильного притупляется, а меч же, охраняющий Едем, отстраняется.]

51. Гордии законопреступоваху до зела: от закона же Твоего не уклонихся. — Агница Агнца зрящи в заколении, острием прободаема рыдаше, сподвигши и стадо вопити.

[Гордые дерзостно попирали закон, но я не уклонился от закона Твоего. — Агница, видя Агнца закалаемым и пронзаемым копьем, рыдала, побуждая взывать и стадо.]

52. Помянух судьбы Твоя от века, Господи, и утешихся. — Аще и во гробе погребаешися, аще и во ад идеши: но и гробы истощил еси, и ад обнажил еси, Христе.

[Вспоминал суды Твои от века, Господи, и утешался. — Хотя Ты, Христе, и в гробе погребаешься, и в ад сходишь, но Ты и гробы опустошил, и ад разорил.]

53. Печаль прият мя от грешник, оставляющих закон Твой. — Волею снизшел еси, Спасе, под землю, умерщвленныя человеки оживил еси, и возвел еси во славе Отчей.

[Печаль овладевает мной при виде грешников, отвергающих закон Твой. — Добровольно сошедши под землю, Ты, Спаситель, умерщвленных людей оживил и возвел во славу Отца.]

54. Пета бяху мне оправдания Твоя, на месте пришельствия моего. — Троицы Един во плоти нас ради поносную претерпе смерть, ужасается же солнце, и трепещет земля.

[Повеления Твои были песнями моими на месте странствий моих. — Один из Троицы во плоти ради нас позорную смерть претерпел: содрогается солнце и трепещет земля.]

55. Помянух в нощи Имя Твое, Господи, и сохраних закон Твой. — Яко от источника горькаго, Иудова колена исчадия в рове положиша, питателя маннодавца Иисуса.

[Вспоминал я в ночи имя Твое, Господи, и хранил закон Твой. — Как происшедшие из источника горького, отпрыски колена Иудина в ров положили Иисуса, Питателя и Подателя манны.]

56. Сей бысть мне, яко оправданий Твоих взысках. — Судия яко судимь пред Пилатом судиею, и предста, и смертию неправедною осужден бысть, древом крестным.

[Он стал моим, ибо повелений Твоих я искал. — Судия, как судимый, пред судьею Пилатом предстал и неправедно осужден был на смерть крестную.]

57. Часть моя еси, Господи, рех сохранити закон Твой. — Гордый Израилю, убийственнии людие, что пострадавше, Варавву свободисте, и Спаса предасте Кресту.

[Удел мой, Господи, сказал я, соблюдать закон Твой. — Кичливый Израиль, народ, жаждущий убийства, чем ты обижен, что Варавве дал ты свободу, а Спасителя предал Кресту.]

58. Помолихся лицу Твоему всем сердцем моим: помилуй мя по словеси Твоему. — Рукою Твоею создавый Адама от земли, того ради естеством был еси Человек, и распялся еси волею Твоею.

[Молился я Тебе всем сердцем моим: помилуй меня по слову Твоему. — Создавший Адама Своею рукой из земли, ради него принял человеческую природу и добровольное распятие.]

59. Помыслих пути Твоя, и возвратих нозе мои во свидения Твоя. — Послушав, Слове, Отца Твоего, даже до ада лютаго сошел еси, и воскресил еси род человеческий.

[Размышлял я о путях Твоих и обращал стопы мои к откровениям Твоим. — Послушав Отца Твоего, Ты, Слове, сошел даже до страшного ада и воскресил род человеческий.]

60. Уготовихся и не смутихся сохранити заповеди Твоя. — Увы мне, Свете мира, увы мне, Свете Мой, Иисусе Мой возжеленный, вопияше Дева, рыдающи горько взываше.

[Приготовился я и не смутился сохранять заповеди Твои. — «Увы Мне, Свет мира, увы Мне, Мой Свет, Иисусе Мой вожделенный!» — с горьким рыданием взывала Дева.]

61. Ужя грешник обязашася мне, и закона Твоего не забых. — Завистливии, убийственнии и гордии людие, поне плащаницы и сударя Самаго да стыдятся, воскресшу Христу.

[Сети грешников опутали меня, но я закона Твоего не забывал. — Завистливые, жаждущие убийства и гордые люди, хотя бы устыдились плащаницей и платом Его по воскресении Христа.]

62. Полунощи востах исповедатися Тебе о судьбах правды Твоея. — Прииди убо, скверный убийце учениче, и нрав злобы твоея покажи ми, имже был еси предатель Христов.

[В полночь вставал славословить Тебя за правые суды Твои. — Приди же, мерзкий ученик-убийца, и покажи мне злобный нрав свой, побудивший тебя сделаться предателем Христа.]

63. Причастник аз есмь всем боящимся Тебе, и хранящим заповеди Твоя. — Яко человеколюбив некто притворяешися буе, и слепе всегубительнейший, неверный, миро продавый на цене.

[Общник я всем боящимся Тебя и хранящим заповеди Твои. — Притворяешься человеколюбивым, но безумен и слеп всегубительнейше, неверный, миро оценивший деньгами.]

64. Милости Твоея, Господи, исполнь земля: оправданием Твоим научи мя. — Небеснаго мира кую имел еси цену многоценнаго? Кое приял еси противодостойное; неистовство обрел еси проклятейший сатано.

[Милости Твоей, Господи, полна земля; научи меня повелениям Твоим. — За небесное миро бесценное какую ты получил цену? Что принял равноценное? Безумие снискал ты, проклятый сатана.]

65. Благость сотворил еси с рабом Твоим, Господи, по словеси Твоему. — Аще нищелюбец еси, и о мире печалуеши истощаемом во очищение души, како на злате продаеши светозарна?

[Благо сотворил Ты рабу Твоему, Господи, по слову Твоему. — Если нищелюбец ты и о мире сожалеешь, изливаемом во очищение души, то как продаешь за золото Светозарного?]

66. Благости, и наказанию и разуму научи мя, яко заповедем Твоим веровах. — О, Божий Слове! О, радосте моя! Како претерплю тридневное Твое погребение? Ныне терзаюся утробою матерски.

[Милосердию, ведению и разумению научи меня, ибо заповедям Твоим я поверил. — О, Божий Слове! О, Радость Моя! Как перенесу трехдневное Твое погребение? Ныне терзаюсь материнским сердцем.]

67. Прежде даже не смирити ми ся, аз прегреших: сего ради слово Твое сохраних. — Кто даст Ми воду и слез источники, Богоневестная Дева взываше: да восплачу сладкаго Ми Иисуса.

[Прежде страдания моего я заблуждался, а ныне слово Твое храню. — «Кто даст Мне воду и источники слез», — восклицала Богоневестная Дева, — чтобы оплакать Сладкого Моего Иисуса?»]

68. Благ еси Ты, Господи, и благостию Твоею научи мя оправданием Твоим. — О горы и холми, и человеков множества восплачитеся, и вся рыдайте со Мною Бога вашего Материю.

[Благ Ты, Господи, и по благости Твоей научи меня повелениям Твоим. — О, горы и холмы, и людей множество, восплачьте и все рыдайте со Мною, Бога вашего Матерью.]

69. Умножися на мя неправда гордых, аз же всем сердцем моим испытаю заповеди Твоя. — Когда вижду Тя, Спасе, безлетнаго Света, радость и сладость сердца моего? Дева горько вопияше.

[Умножилась и восстала на меня неправда людей гордых, я же всем сердцем моим буду искать заповеди Твои. — «Когда увижу Тебя, Спасе, Вечный Свет, радость и наслаждение сердца Моего?» — горестно взывала Дева.]

70. Усырися яко млеко сердце их, аз же закону Твоему поучихся. — Аще и яко камень, Спасе, краесекомый, Ты приял еси сечение, но источил еси живую струю, яко Источник сый жизни.

[Утучнилось сердце их; я же закону Твоему поучался. — Хотя, как камень обтесанный, принял Ты сечение, Спасе, но источил живой поток, будучи Источником жизни.]

71. Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим. — Яко от источника единаго сугубою рекою ребром Твоим изливающим напояющеся, безсмертную приобретаем жизнь.

[Благо мне, что смирил Ты меня, чтобы научиться повелениям Твоим. — Из ребр Твоих, как из одного источника, истекающего двойною рекою, мы утоляем жажду и приобретаем бессмертную жизнь.]

72. Благ мне закон уст Твоих, паче тысящ злата и сребра. — Волею явился еси, Слове, во гробе мертв, но живеши, и человеки, якоже предрекл еси, воскресением Твоим, Спасе мой, воздвизаеши.

[Закон уст Твоих для меня лучше тысяч золота и серебра. — Добровольно обитая мертвым в гробе, Слове, но и будучи живым, Ты, Спаситель мой, и смертных, как предсказал, возставляешь воскресением Своим.]

Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу.

Воспеваем, Слове, Тебе, всех Бога, со Отцем и Святым Твоим Духом, и славим Божественное Твое погребение.

[Воспеваем Тебя, Слове, Бога всех, со Отцем и Святым Твоим Духом и прославляем Божественное Твое погребение.]

И ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Блажим Тя, Богородице Чистая, и почитаем тридневное погребение Сына Твоего, и Бога нашего верно.

[Превозносим Тебя, Богородица Чистая, и с верою чтим тридневное погребение Сына Твоего и Бога нашего.]

Затем снова первый тропарь, ектения малая, каждение малое и начинаем вторую статию.

Статия вторая

Тропарь

Достойно есть величати Тя Жизнодавца, на Кресте руце простершаго, и сокрушшаго державу вражию.

[Достойно есть прославлять Тебя, Подателя жизни, на Кресте руки простершего и сокрушившего могущество врага.]

73. Руце Твои сотвористе мя, и создасте мя: вразуми мя, и научуся заповедем Твоим. — Достойно есть величати Тя, всех Зиждителя: Твоими бо страданьми имамы безстрастие, избавльшеся тления.

[Руки Твои сотворили меня и устроили меня; вразуми меня, и научусь заповедям Твоим. — Достойно есть прославлять Тебя, Творца всех, ибо через Твои страдания мы избавились от вечных страданий, освободившись от гибели.]

74. Боящиися Тебе узрят мя и возвеселятся, яко на словеса Твоя уповах. — Ужасеся земля, и солнце, Спасе, скрыся, Тебе Невечернему Свету, Христе, зашедшу во гробе плотски.

[Боящиеся Тебя увидят меня и возрадуются, что я на слова Твои уповал. — Содрогнулась земля, Спасе, и солнце скрылось, когда Ты, Христе, Немеркнущий Свет, зашел во гроб Своею плотию.]

75. Разумех Господи, яко правда судьбы Твоя, и воистинну смирил мя еси. — Уснул еси, Христе, естественноживотным сном во гробе, и от тяжкаго сна греховнаго воздвигл еси род человеческий.

[Понял я, Господи, что праведны суды Твои, и по справедливости наказал Ты меня. — Ты, Христе, уснул животворным сном во гробе и от тяжкого сна греховного пробудил род человеческий.]

76. Буди же милость Твоя, да утешит мя по словеси Твоему рабу Твоему. — Едина жен кроме болезней родих Тя, Чадо, болезни же ныне терплю страстию Твоею нестерпимыя, глаголаше Чистая.

[Да будет же милость Твоя утешением мне по слову Твоему к рабу Твоему. — «Я единственная из женщин родила Тебя без мучений, Чадо, — говорила Пречистая, — ныне же при страдании Твоем переношу нестерпимые муки».]

77. Да приидут мне щедроты Твоя, и жив буду, яко закон Твой поучение мое есть. — Горé Тя, Спасе, неразлучно со Отцем суща, доле же мертва простерта на земли ужасаются зряще серафими.

[Да низойдет на меня милосердие Твое, и буду жить, ибо закон Твой наставляет меня. — Созерцая Тебя, Спасе, в высоте неразлучно с Отцем пребывающим, а внизу мертвым, на земле распростертым, ужасаются Серафимы.]

78. Да постыдятся гордии, яко неправедно беззаконноваша на мя, аз же поглумлюся в заповедех Твоих. — Раздирается церковная завеса Твоим распятием, покрывают светила, Слове, свет, Тебе скрывшуся солнцу под землю.

[Да будут постыжены гордые, ибо безвинно угнетают меня; я же размышлять буду о заповедях Твоих. — Раздирается завеса храма при распятии Твоем, Слове; скрывают свой свет светила, когда Ты, Солнце, скрылся под землею.]

79. Да обратят мя боящиися Тебе, и ведящии свидения Твоя. — Земли из начала единем манием водрузивый круг, бездыханен яко человек зайде под землю: ужаснися видением небо.

[Да направят меня на путь Твой боящиеся Тебя и знающие откровения Твои. — Одним мановением в начале круг земной утвердивший, зашел бездыханным, как человек, под землю. Содрогнись же от этого зрелища, небо!]

80. Буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся. — Зашел еси под землю, рукою Твоею создавый человека, да воздвигнеши от падения соборы человеческия всесильною державою.

[Да будет сердце мое непорочно в повелениях Твоих, чтобы я не посрамился. — Ты зашел под землю, рукою Своею человека Создавший, чтобы восстановить от падения множества людей всесильным могуществом.]

81. Исчезает во спасение Твое душа моя, на словеса Твоя уповах. — Плач священный приидите воспоим Христу умершему, яко древле жены мироносицы, да и радуйся услышим с ними.

[Изнемогает душа моя о спасении Твоем, на слова Твои уповал. — Придите, плач священный воспоем Христу умершему, как в древности жены-мироносицы, чтобы и «Радуйтесь!» нам услышать с ними.]

82. Исчезоша очи мои в слово Твое, глаголюще: когда утешиши мя? — Миро воистинну еси Ты, Слове, неистощимое: темже Ти и мира приношаху, яко мертву живому, жены мироносицы.

[Изнемогают очи мои в ожидании слова Твоего: когда утешишь Ты меня? — Ты, Слове, — поистине неиссякаемое миро, потому-то и приносили Тебе миро жены-мироносицы живому, как мертвецу.]

83. Зане бых яко мех на слане: оправданий Твоих не забых. — Адова убо погребен царствия, Христе, сокрушаеши, смертию же смерть умерщвляеши, и тления свобождаеши земнородныя.

[Ибо стал я как мех, скованный морозом, но повелений Твоих не забыл. — Погребенный, царство ада Ты, Христе, сокрушаешь; смертью же смерть умерщвляешь и избавляешь от тления рожденных на земле.]

84. Колико есть дней раба Твоего; когда сотвориши ми от гонящих мя суд; — Токи жизни проливающая Божия Премудрость, во гроб заходящи, животворит сущия в незаходимых адовых местех.

[Сколько дней жизни раба Твоего? Когда рассудишь Ты меня с гонителями моими? — Изливающая источники жизни, Божия Премудрость, сойдя во гроб, оживотворяет пребывающих в недоступных глубинах ада.]

85. Поведаша мне законопреступницы глумления, но не яко закон Твой, Господи. — Да человеческое обновлю сокрушенное естество, уязвлен есмь смертию хотя плотию, Мати Моя, не терзайся рыданьми.

[Поведали мне беззаконники измышления свои, но не как закон Твой, Господи. — Чтобы обновить поврежденную человеческую природу, Я по воле Своей уязвлен смертью по плоти, Мати Моя, не терзайся рыданиями.]

86. Вся заповеди Твоя истина: неправедно погнаша мя, помози ми. — Зашел еси под землю Светоносец правды, и мертвыя якоже от сна воздвигл еси, отгнав всякую тьму сущую во аде.

[Все заповеди Твои — истина; несправедливо гонят меня, помоги мне. — Зашел Ты под землю, Заря правды, и мертвых, как бы от сна пробудил, рассеяв всю адскую тьму.]

87. Вмале не скончаша мене на земли: аз же не оставих заповедей Твоих. — Зерно двоерасленое, естественножизненное, в бока земная сеется со слезами днесь: но прозябше, мир радостносотворит.

[Едва не погубили меня на земле, но не оставил я заповедей Твоих. — Зерно двухприродное, животворное в недра земли сеется со слезами в сей день, но, произросши, оно наполнит мир радостью.]

88. По милости Твоей живи мя, и сохраню свидения уст Твоих. — Убояся Адам, Богу ходящу в раи, радуется же ко аду сошедшу, падый прежде, и ныне воздвизаемь.

[По милости Твоей верни мне жизнь, и буду хранить откровения уст Твоих. — Убоялся Адам Бога, ходящего в раю, но, в древности падший, радуется во ад Пришедшему, ныне воздвигнутый.]

89. Во век, Господи, слово Твое пребывает на Небеси. — Жрет Тебе жертвы слезныя Рождшая Тя, Христе, плотию положену во гробе, вопиющи: востани, Чадо, якоже предрекл еси.

[Вовеки, Господи, слово Твое утверждено на Небесах. — Приносит Тебе жертвы слезные Родившая Тебя, Христе, лежащему плотию во гробе, взывая: «Воскресни, Чадо, как Ты предсказал!»]

90. В род и род истина Твоя. Основал еси землю, и пребывает. — Во гробе Иосиф благоговейно Тя новем сокрывая, песни исходныя благолепныя поет Тебе, смешеныя рыданьми, Спасе.

[Из рода в род неизменна истина Твоя; основал Ты землю, и существует она. — Благоговейно погребая Тебя в новом гробе, Иосиф песнопения отходные, достойные Бога, с рыданиями воспевает Тебе, Спасе.]

91. Учинением Твоим пребывает день, яко всяческая работна Тебе. — Гвоздьми Тя кресту пригвождена, Мати Твоя, Слове, зрящи, гвоздьми печали горькия пронзает, и стрелами душу.

[Повелением Твоим бывает день, ибо все в мире подвластно Тебе. — Видя Тебя, пригвожденным ко Кресту гвоздями, Матерь Твоя, Слове, гвоздями горькой скорби и стрелами душу Свою пронзает.]

92. Яко аще бы не закон Твой поучение мое был, тогда убо погибл бых во смирении моем. — Тя всех Наслаждение Мати зрящи, питием напаяема горьким, слезами лице омакает горце.

[Если бы не закон был поучением Твоим, погиб бы я в бедствии моем. — Видя Тебя, Услада всех, питием напояемого горьким, Матерь Твоя орошает лицо горькими слезами.]

93. Во век не забуду оправданий Твоих, яко в них оживил мя еси. — Уязвляюся люте, и растерзаюся утробою, Слове, зрящи неправедное Твое заколение, глаголаше Пречистая с плачем.

[Во век не забуду повелений Твоих, ибо ими Ты оживляешь меня. — «Уязвляюсь жестоко и терзаюсь сердцем, Слове, видя неправедное Твое заклание», — взывала Пречистая с плачем.]

94. Твой есмь аз, спаси мя, яко оправданий Твоих взысках. — Око сладкое, и устне Твои како заключу, Слове. Како же Тя мертволепно погребу? Ужасаюся, вопияше Иосиф.

[Твой я, спаси меня; ибо я взыскал повелений Твоих. — «Ужасаюсь, — восклицал Иосиф, — очи Твои сладкие и уста Твои как закрою, Слове? Как погребу Тебя по образу умерших?».]

95. Мене ждаша грешницы погубити мя, свидения Твоя разумех. — Песни Иосиф и Никодим надгробныя поют Христу умершему ныне, поют же с ними и серафими.

[Нечестивые подстерегают меня, чтобы погубить, а я углубился в откровения Твои. — Иосиф с Никодимом и вместе с ними Серафимы воспевают надгробные песнопения ныне умершему Христу.]

96. Всякия кончины видех конец, широка заповедь Твоя зело. — Заходиши под землю, Спасе, Солнце правды: темже рождшая Тя Луна печальми оскудевает, вида Твоего лишаема.

[Увидел я, что всему приходит конец, но безмерно широка заповедь Твоя. — Под землю заходишь Ты, Спасе, Солнце правды, оттого родившая Тебя Луна затмевается от скорбей, Твоего лицезрения лишаясь.]

97. Коль возлюбих закон Твой, Господи, весь день поучение мое есть. — Ужасеся ад, Спасе, зря Тя Жизнодавца, богатство онаго упражняюща, и яже от века мертвыя возставляюща.

[Как возлюбил я закон Твой, Господи, всяк день он наставляет меня. — Ужаснулся ад, видя Тебя, Спасе, Подателя Жизни, расхищающего его богатство и от века умерших воскрешающего.]

98. Паче враг моих умудрил мя еси заповедию Твоею, яко в век моя есть. — Солнце свет возсиявает по нощи, Слове, и Ты же воскрес, просияваеши по смерти ясно, яко от чертога.

[Мудрее всех врагов моих соделал Ты меня заповедью Твоею, ибо она всегда со мною. — Солнце излучает свет после ночи, и Ты, Слове, воскресши, светло сияешь после смерти, как из чертога.]

99. Паче всех учащих мя разумех, яко свидения Твоя поучение мое есть. — Земля Тя, Создателю, в недра приемши, трепетом содержима, Спасе, трясется, успивши мертвыя трясением.

[Я стал разумнее всех учителей моих, ибо откровения Твои наставляют меня. — Земля, принявши Тебя, Создатель, в недра, колеблется, одержимая страхом, Спасе, пробудив своим сотрясением мертвых.]

100. Паче старец разумех, яко заповеди Твоя взысках. — Миры Тя, Христе, Никодим и Иосиф Благообразный, ныне новолепно помазующе, ужаснися, вопияху, вся земля.

[Я сведущ стал больше старцев, ибо заповеди Твои искал. — Благовониями Тебя, Христе, Никодим и благородный Иосиф ныне по новому помазывая, взывали: «Содрогнись, вся земля!»]

101. От всякаго пути лукава возбраних ногам моим, яко да сохраню словеса Твоя. — Зашел еси, Светотворче, и с Тобою зайде свет солнца: трепетом же тварь содержится, всех Тя проповедающи Творца.

[От всякого пути греховного удерживал я ноги мои, чтобы сохранить слово Твое. — Зашел Ты, Создатель светов, и с Тобою зашел свет солнца; страхом же охватывается творение, провозглашая Тебя Творцом всего.]

102. От судеб Твоих не уклонихся, яко Ты законоположил ми еси. — Камень углажденный краеугольный покрывает камень, человек же смертный, яко смертна Бога, покрывает ныне во гробе: ужаснися, земле.

[От судов Твоих я не уклонялся, ибо Ты научаешь меня. — Камень обсеченный покрывает краеугольный Камень, а смертный человек, как смертного, закрывает ныне во гробе Бога: ужаснись земля!]

103. Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим. — Виждь ученика, егоже любил еси, и Твою Матерь, Чадо, и вещание даждь сладчайшее, взываше плачущи Чистая.

[Как сладки в гортани моей слова Твои, лучше меда устам моим. — «Взгляни на ученика, которого Ты любил, и на Матерь Твою, Чадо, и скажи слово Твое сладчайшее», — с плачем взывала Чистая.]

104. От заповедей Твоих разумех, сего ради возненавидех всяк путь неправды. — Ты, Слове, яко сый живота датель, иудеов, на кресте прострыйся, не умертвил еси, но воскресил еси и сих мертвыя.

[Заповедями Твоими вразумился, потому возненавидел всякий путь лжи. — Ты, как истинный Податель жизни, Слове, на Кресте распятый, не умертвил Иудеев, но воскресил и их мертвецов.]

105. Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим. — Доброты, Слове, прежде не имел еси, ниже вида, егда страдал еси: но воскрес провозсиял еси, удобрив человеки Божественными зарями.

[Светильник стопам моим закон Твой, и свет его на путях моих. — Ни красоты, ни вида не имел Ты прежде, Слове, во время страдания Твоего; воскресши же, воссиял, украсив людей Божественными зарями.]

106. Кляхся и поставих сохранити судьбы правды Твоея. — Зашел еси плотию в землю Невечерний Светоносец, и не терпя зрети солнце померче, полудни еще сущу.

[Клялся и исполнил хранить праведные суды Твои. — Зашел Ты плотию в землю, Вечный Носитель света, и солнце, будучи не в силах это видеть, померкло в полдень.]

107. Смирихся до зела, Господи, живи мя по словеси Твоему. — Солнце вкупе и луна померкше, Спасе, рабом благоразумным образовахуся, иже в черныя одежды облачатся.

[Смирился совсем, Господи, оживи меня по слову Твоему. — Померкли вместе солнце и луна, Спасе, уподобляясь благоразумным рабам, которые облекаются в траурные одежды.]

108. Вольная уст моих благоволи же, Господи, и судьбам Твоим научи мя. — Виде Тя, Бога, сотник, аще и умертвился еси, како Тя убо, Боже мой, осяжу рукама; ужасаюся, вопияше Иосиф.

[Благоволи же, Господи, принять добровольную жертву уст моих, и судам Твоим научи меня. — «Познал в Тебе Бога сотник, хотя Ты и умер, — как же я, Боже мой, прикоснусь к Тебе руками? — с ужасом взывал Иосиф.]

109. Душа моя в руку Твоею выну, и закона Твоего не забых. — Усну Адам, но смерть из ребр изводит: Ты же ныне уснул еси, Слове Божий, источаеши от ребр Твоих мирови жизнь.

[Душа моя всегда в руке Твоей, и я закона Твоего не забыл. — Адам, уснувши, изводит смерть из ребр, а Ты же, ныне уснув, Слово Божие, из ребр Твоих изливаешь жизнь миру.]

110. Положиша грешницы сеть мне, и от заповедей Твоих не заблудих. — Уснул еси мало, и оживил еси умершия, и воскрес, воскресил еси спящия от века, Блаже.

[Расставили нечестивые сети мне, но не уклонился я от заповедей Твоих. — Уснув ненадолго, Ты оживил умерших и, воскресши, Ты воскресил спящих от века, Благий.]

111. Наследовах свидения Твоя во век, яко радование сердца моего суть. — Взят еси от земли, но источил еси спасения вино, животочная лозо: прославляю страсть и крест.

[Навеки принял я откровения Твои, ибо они радость сердца моего; — Источающая жизнь Лоза, исторгнутая из земли, источила вино спасения: прославляю Твое страдание и Крест.]

112. Приклоних сердце мое сотворити оправдания Твоя в век за воздаяние. — Како умная чиноначалия Тя, Спасе, поют, нага, окровавлена, осуждена, терпяща дерзость распинателей?

[Я приклонил сердце мое исполнять повеления Твои всегда, да наградишь Ты меня. — Как ангельские чины воспевают Тебя, Спасе, обнаженного, окровавленного, осужденного, переносящим дерзость распинателей?]

113. Законопреступныя возненавидех, закон же Твой возлюбих. — Обрученный, стропотнейший роде еврейский, ведал еси воздвижение храма, почто осудил еси Христа?

[Беззаконние возненавидел, закон же Твой возлюбил. — Обрученный, но развращеннейший род еврейский знал о восстановлении храма, зачем же ты осудил Христа?]

114. Помощник мой и Заступник мой еси Ты, на словеса Твоя уповах. — Во одежду поругания, украсителя всех облекаеши, иже небо утверди, и землю украси чудно.

[Ты Помощник мой и Заступник мой, на слова Твои уповаю. — В одежду поругания облекаешь ты Создателя мира, утвердившего небо и землю украсившего чудно.]

115. Уклонитеся от мене лукавнующии, и испытаю заповеди Бога моего. — Якоже неясыть уязвлен в ребра Твоя, Слове, отроки Твоя умершия оживил еси, искапав животныя им токи.

[Удалитесь от меня, беззаконные, и исполнять буду заповеди Бога моего. — Как ночная птица уязвленный в ребра Твои, Слове, оживил Ты детей Твоих умерших, источив им животворные потоки.]

116. Заступи мя по словеси Твоему, и буду жить; не посрами мене в надежде моей. — Солнце прежде устави Иисус, иноплеменники секий: Ты же скрылся еси, низлагая тьмы начальника.

[Укрепи меня по слову Твому, и жив буду; и не посрами меня в надежде моей. — В древности остановил Иисус Навин солнце, поражая иноплеменников, но ныне Ты Сам скрылся, низлагая начальника тьмы.]

117. Помози ми, и спасуся, и поучуся во оправданиих Твоих выну. — Недр отеческих неисходен пребыв, Щедре, и человек быти благоволил еси, и во ад снизшел еси, Христе.

[Помоги мне, и обрету спасение, и поучаться буду повелениям Твоим всегда. — Неотлучно пребывая в Отеческих недрах, Ты, Милосердный, благоволил стать человеком и сойти в ад.]

118. Уничижил еси вся отступающия от оправданий Твоих, яко неправедно помышление их. — Взятся распныйся, Иже на водах землю повешей, и яко бездыханен в ней ныне возлегает: яже не терпящи трясашеся люте.

[Низложил Ты всех, нарушающих повеления Твои, ибо неправедны помыслы их. — Вознесен был Распятый, на водах повесивший землю, и, как бездыханный, ныне полагается в ней: не перенося этого, она сотрясается сильно.]

119. Преступающия непщевах вся грешныя земли, сего ради возлюбих свидения Твоя. — Увы Мне, о Сыне! Неискусомужная рыдаше глаголющи: Егоже бо яко царя надеяхся, осуждена зрю ныне на кресте.

[Нарушителями воли Твоей признал я всех грешников на земле, потому возлюбил я откровения Твои. — «Увы Мне, о, Сын Мой, Которого надеялись видеть царем, ныне вижу осужденным на Кресте», — взывала с рыданием Непознавшая мужа.]

120. Пригвозди страху Твоему плоти моя, от судеб бо Твоих убояхся. — Сия Гавриил мне возвести, егда слете, иже Царство вечное рече, Сына Моего Иисуса.

[Обуздай плоть мою страхом Твоим, чтобы судов Твоих я боялся. — Это Мне возвестил Гавриил, который, явившись, сказал, что будет вечным царство Сына Моего Иисуса.]

121. Сотворих суд и правду, не предаждь мене обидящим мя. — Увы, Симеоново совершися пророчество: Твой бо меч пройде сердце Мое, Еммануиле.

[Рассудил я и поступил по правде; не предай меня гонителям моим. — Увы, пророчество Симеона исполнилось, ибо меч Твой прошел сквозь сердце Мое, Эммануил!]

122. Восприими раба Твоего во благо, да не оклеветают мене гордии. — Поне сущих от мертвых постыдитеся, о иудее! Ихже Животодавец возстави, Егоже вы убисте завистно.

[Прими раба Твоего для блага его, да не клевещут на меня гордые. — Хотя бы тех устыдились вы, о Иудеи, кого из мертвых воскресил Податель жизни, Которого вы убили по зависти.]

123. Очи мои исчезосте во спасение Твое, и в слово правды Твоея. — Ужасеся видевшее Невидимый Свете, Тебе, Христе мой, во гробе сокрываема, бездыханна же, и помрачи солнце свет.

[Очи мои изнемогают, ожидая спасения Твоего и слова правды Твоей; — Ужаснулось солнце, увидев Свет незримый, — Тебя, Христе Мой, во гроб полагаема и бездыханна, и помрачило свой свет.]

124. Сотвори с рабом Твоим по милости Твоей, и оправданием Твоим научи мя. — Плакаше горько Пренепорочная Мати Твоя, Слове, егда во гробе виде Тебе неизреченнаго и безначальнаго Бога.

[Поступи с Твоим рабом по милости Твоей, и повелениям Твоим научи меня. — Плакала горько Пренепорочная Матерь Твоя, Слове, когда во гробе увидела Тебя, Непостижимого и Безначального Бога.]

125. Раб Твой есмь аз: вразуми мя, и увем свидения Твоя. — Мертвость Твою, нетленная, Христе, Мати Твоя зрящи, горько к Тебе вещаше: не косни, Животе, в мертвых.

[Раб я Твой; вразуми меня, и познаю откровения Твои. — Нетленная Твоя Матерь, видя Твою смерть, Христе, горько к Тебе взывала: «Не задерживайся, Жизнь, среди мертвых.]

126. Время сотворити Господеви: разориша закон Твой. — Ад лютый потрепета, егда Тя виде солнце славы, Безсмертне, и издаваше юзники тщательно.

[Время Господу действовать: попрали закон Твой. — Страшный ад затрепетал, когда увидел Тебя, Бессмертное Солнце славы, и отпускал узников поспешно.]

127. Сего ради возлюбих заповеди Твоя паче злата и топазия. — Велие и ужасное видение ныне зрится, живота сый виновный, смерть подъят, оживити хотя всех.

[А я возлюбил заповеди Твои больше золота и драгоценных камней. — Великое и чудное видение созерцается ныне: Истинный Виновник жизни принял смерть, желая оживить всех.]

128. Сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся, всяк путь неправды возненавидех. — Прободаешися в ребра, и пригвождаешися, Владыко, руками, язву от ребра Ты исцеляя, и невоздержание рук праотец.

[Потому устремлялся ко всем заповедям Твоим, всяк путь неправды возненавидел. — Ты пронзаешься в ребра и пригвождаешься руками, Владыка, язву из ребра Твоего исцеляя, и невоздержание рук праотцев.]

129. Дивна свидения Твоя, сего ради испыта я душа моя. — Прежде Рахилина сына плакаше всяк иже в дому, и Сына Девыя рыдаху ученик лик с Материю.

[Дивны откровения Твои, потому хранит их душа моя. — Прежде сына Рахили оплакал весь род, ныне о Сыне Девы рыдает сонм учеников с Матерью]

130. Явление словес Твоих просвещает и вразумляет младенцы. — Ударение рук даша Христовой ланите, рукою человека создавшаго, и челюсти зверя сокрушившаго.

[Откровение слов Твоих просвещает и вразумляет младенцев. — Удар рукою нанесен по лицу Христа, создавшего рукою Своею человека и челюсти диавола сокрушившего.]

131. Уста моя отверзох, и привлекох дух, яко заповедей Твоих желах. — Песньми Твое, Христе, ныне распятие и погребение, вси вернии празднуем, избавльшеся смерти погребением Твоим.

[Я отверз уста мои в молитве и воспрянул духом, ибо заповедей Твоих возжелал. — Песнопениями ныне распятие, и погребение Твое, Христе, все мы, верные, славим, избавившись от смерти Твоим погребением.]

Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу.

Безначальне Боже, Соприсносущне Слове, и Душе Святый, укрепи на ратныя, яко благ.

[Безначальный Боже, совечное Слово и Дух Святой, укрепи по Своей благости могущество православных христиан против врагов.]

И ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Жизнь рождшая, Пренепорочная Чистая Дево, утоли церковныя соблазны, и подаждь мир яко Благая.

[Пренепорочная, Пречистая Дева, родившая Жизнь, по Своей благости прекрати соблазны Церкви и даруй мир.]

Затем снова первый тропарь, ектения малая, каждение малое и начинаем третью статию.

Статия третия

Роди вси песнь погребению Твоему приносят, Христе мой.

[Все народы песнь погребению Твоему приносят, Христе мой]

132. Призри на мя и помилуй мя, по суду любящих имя Твое. — Снем с древа иже от Аримафеа, плащаницею обвив во гробе Тя погребает.

[Воззри на меня и помилуй меня, как поступаешь Ты милостиво с любящими имя Твое. — Сняв с Древа и плащаницею обвив, Аримафеянин во гробе Тебя погребает.]

133. Стопы моя направи по словеси Твоему, и да не обладает мною всякое беззаконие. — Мироносицы приидоша мира Тебе, Христе мой, носящия премудро.

[Утверди стопы мои словом Твоим, и не дай овладеть мною никакому беззаконию. — Пришли мироносицы, миро для Тебя несущие благоразумно, Христе мой.]

134. Избави мя от клеветы человеческия, и сохраню заповеди Твоя. — Гряди, вся тварь, песни исходныя принесем Зиждителю.

[Избавь меня от клеветы человеческой, и сохраню заповеди Твои. — Приди, все творение, песнопения погребальные принесем Создателю.]

135. Лице Твое просвети на раба Твоего, и научи мя оправданием Твоим. — Яко мертва живаго, с мироносицами вси миропомажем мудренно.

[Осияй раба Твоего светом лица Твоего и научи меня повелениям Твоим. — Живого, словно мертвеца, миром все помажем благоразумно вместе с мироносицами.]

136. Исходища водная изведосте очи мои, понеже не сохраних закона Твоего. — Иосифе треблаженне, погреби тело Христа Жизнодавца.

[Потоки слез изливают очи мои оттого, что не сохранил я закона Твоего. — Треблаженный Иосиф, погреби тело Жизнеподателя Христа.]

137. Праведен еси, Господи, и прави суди Твои. — Ихже воспита манною, воздвигоша пяту на Благодетеля.

[Праведен Ты, Господи, и справедливы суды Твои. — Те, кого Он вскормил манной, подняли пяту на Благодетеля.]

138. Заповедал еси правду свидения Твоя и истину зело. — Ихже воспита манною, приносят Спасу желчь купно и оцет.

[Заповедал Ты правду в откровениях Твоих и полноту истины Твоей. — Те, кого Он вскормил манной, приносят Спасителю желчь вместе с уксусом.]

139. Истаяла мя есть ревность Твоя, яко забыша словеса Твоя врази мои. — О пребезумия и христоубийства пророкоубийц!

[Ревность моя съедает меня, потому что враги мои слова забыли Твои. — О, безумие христоубийства убийц пророков!]

140. Разжжено слово Твое зело, и раб Твой возлюби е. — Якоже безумный служитель, предаде ученик Бездну Премудрости.

[Пламенно слово Твое, и раб Твой возлюбил его. — Как безумный слуга, ученик предал Бездну Премудрости.]

141. Юнейший аз есмь и уничижен, оправданий Твоих не забых. — Избавителя оставив, пленник оставися льстивый Иуда.

[Мал я и презрен, но повелений Твоих не забыл. — Продав Избавителя, пленником стал коварный Иуда.]

142. Правда Твоя правда во век, и закон Твой истина. — По Соломону ров глубокий, уста еврей беззаконных.

[Правда Твоя — правда вечная, и закон Твой — истина. — По слову Соломона, глубокий ров — уста беззаконных Евреев.]

143. Скорби и нужды обретоша мя, заповеди Твоя поучение мое. — В стропотных шествиих евреов беззаконных, волчцы и сети.

[Скорби и беды и постигли меня, но заповеди Твои — в поучение мне. — На кривых путях беззаконных Евреев колючки и западни.]

144. Правда свидения Твоя в век, вразуми мя, и жив буду. — Иосиф погребает с Никодимом, мертволепно Зиждителя.

[Правда откровений Твоих вечна: вразуми меня и буду жить. — По образу умерших Иосиф с Никодимом погребают Творца.]

145. Воззвах всем сердцем моим, услыши мя, Господи, оправдания Твоя взыщу. — Жизнодавче, Спасе, слава державе Твоей, ад разоршей.

[Воззвал я всем сердцем моим, услышь меня, Господи, повелений Твоих ищу. — Спасе, Податель жизни, слава могуществу Твоему, ад разорившему.]

146. Воззвах Ти, спаси мя, и сохраню свидения Твоя. — Лежаща Тя, Пречистая, видящи, Слове, матеролепно плакаше.

[Воззвал я к Тебе, спаси меня, и сохраню откровения Твои. — Взирая на Тебя, Слове, лежащего, Пречистая матерински плакала.]

147. Предварих в безгодии и воззвах, на словеса Твоя уповах. — О сладчайшая Моя Весно, сладчайшее Мое Чадо, где Твоя зайде доброта?

[Предварил рассвет и воззвал к Тебе, на слово Твое уповал. — «О, сладчайшая Весна Моя, сладчайшее Мое Чадо, куда зашла красота Твоя?»]

148. Предваристе очи мои ко утру, поучитися словесем Твоим. — Плач сподвизаше Всечистая Твоя Мати, Тебе, Слове, умершу.

[Очи мои предваряют утро, да поучусь словам Твоим. — Плач возбуждала Пречистая Матерь Твоя для Тебя, Слове, умершего.]

149. Глас мой услыши, Господи, по милости Твоей: по судьбе Твоей живи мя. — Жены с миры приидоша помазати Христа, Божественнаго мира.

[Зов мой услышь, Господи, по милости Твоей, судом Твоим правым оживи меня. — Жены с благовониями пришли помазать миром Христа, Божественное Миро.]

150. Приближишася гонящии мя беззаконием, от закона же Твоего удалишася. — Смерть смертию Ты умерщвляеши, Боже мой, Божественною силою Твоею.

[Приблизились гонители мои беззаконные, от закона Твоего уклонились они. — Смертию смерть Ты умерщвляешь, Боже Мой, Божественным Твоим могуществом.]

151. Близ еси Ты, Господи, и вси путие Твои истина. — Прельстися прелестник, прельстивыйся избавляется премудростию Твоею, Боже мой.

[Близок Ты, Господи, и все пути Твои — истина. — Введен в заблуждение обманщик, а обольщенный избавляется Премудростью Твоею, Боже мой.]

152. Исперва познах от свидений Твоих, яко в век основал я еси. — Во дно адово низведен бысть предатель, в кладенец нетления.

[С давних пор узнал я из откровений Твоих, что навеки утвердил Ты их. — На дно ада, в колодец погибели низведен был предатель.]

153. Виждь смирение мое и изми мя, яко закона Твоего не забых. — Волчцы и сети путие треокаяннаго безумнаго Иуды.

[Воззри на бедствие мое и защити меня, ибо я закона Твоего не забыл. — Колючки и западни на пути трижды несчастного безумного Иуды.]

154. Суди суд мой и избави мя, словесе ради Твоего живи мя. — Вси спогибают распинателие Твои, Слове, Сыне Божий Всецарю.

[Рассуди тяжбу мою и избавь меня; по слову Твоему оживи меня. — Погибают все вместе распинатели Твои, Слове, Сын Божий, Царь всего.]

155. Далече от грешник спасение, яко оправданий Твоих не взыскаша. — В кладенец истления вси спогибают мужие кровей.

[Далеко от грешников спасение, ибо повелений Твоих не ищут. — В колодце погибели гибнут все вместе люди кровожадные.]

156. Щедроты Твоя многи, Господи, по судьбе Твоей живи мя. — Сыне Божий Всецарю, Боже мой, Создателю мой, како страсть подъял еси?

[Велики щедроты Твои, Господи, по суду Твоему даруй мне жизнь. — Сыне Божий, Царь всего, Боже мой, Создатель мой, как принял Ты страдание?]

157. Мнози изгонящии мя и стужающии ми, от свидений Твоих не уклонихся. — Юница тельца на древе повешена взываше зрящи.

[Много у меня гонителей и врагов, но откровений Твоих не оставил я. — Юница, видя Тельца, повешенным на Древе, взывала.]

158. Видех неразумевающия и истаях, яко словес Твоих не сохраниша. — Тело живоносное Иосиф погребает с Никодимом.

[Видел я неразумных и сокрушался, ибо не сохранили они слов Твоих. — Тело Живоносное Иосиф погребает с Никодимом.]

159. Виждь, яко заповеди Твоя возлюбих, Господи, по милости Твоей живи мя. — Взываше Отроковица тепле слезы точащи, утробою прободаема.

[Воззри, как возлюбил я заповеди Твои, Господи, по милости Твоей оживи меня. — Дева, пронзаемая в сердце, источала горячие слезы, взывая.]

160. Начало словес Твоих истина, и во век вся судьбы правды Твоея. — Свете очию Моею, сладчайшее Мое Чадо, како во гробе ныне покрываешися?

[Основание слов Твоих — истина, и вечны пути правды Твоей. — «Свет очей Моих, сладчайшее Мое Чадо, как Ты ныне во гробе скрываешься?»]

161. Князи погнаша мя туне, и от словес Твоих убояся сердце мое. — Адама и Еву свободити, Мати не рыдай, сия стражду.

[Князья гонят меня безвинно, но слов Твоих боится сердце мое. — «Не рыдай, Мати, Я претерпеваю это, чтобы освободить Адама и Еву.]

162. Возрадуюся аз о словесех Твоих, яко обретаяй корысть многу. — Прославляю Твое, Сыне Мой, крайнее благоутробие, егоже ради сия страждеши.

[Радуюсь я словам Твоим, как получивший богатство великое. — «Славлю, Сыне Мой, величайшее Твое милосердие, ради которого Ты так страдаешь».]

163. Неправду возненавидех и омерзих, закон же Твой возлюбих. — Оцтом напоен был еси и желчию, Щедре, древнее разрешая вкушение.

[Неправду возненавидел я и возгнушался ею, а закон Твой возлюбил. — Ты был напоен уксусом и желчью, Щедрый, уничтожая грех древнего вкушения.]

164. Седмерицею днем хвалих Тя о судьбах правды Твоея. — На кресте пригвоздился еси, древле люди Твоя столпом облачным покрываяй.

[Семикратно в день восхвалял Тебя за праведные суды Твои. — На Кресте был пригвожден Ты, в древности народ Твой столпом облачным покрывавший.]

165. Мир мног любящим закон Твой, и несть им соблазна. — Мироносицы, Спасе, ко гробу пришедшия, мира принесоша Тебе.

[Велик мир у любящих закон Твой, и не страшны им соблазны. — Мироносицы, ко гробу пришедшие, принесли благовония Тебе, Спасе.]

166. Чаях спасения Твоего, Господи, и заповеди Твоя возлюбих. — Востани, Щедре, от пропастей адских возставляяй нас.

[Уповал на спасение Твое, Господи, и заповеди Твои возлюбил. — Воскресни, Милосердный, извлекающий нас из пропастей ада.]

167. Сохрани душа моя свидения Твоя и возлюби я зело. — Воскресни, Жизнодавче, рождшая Тя Мати, слезы точащи, глаголет.

[Хранит душа моя откровения Твои, и крепко возлюбила их. — «Восстань, жизни Податель», — говорит, проливая слезы, родившая Тебя Матерь]

168. Сохраних заповеди Твоя и свидения Твоя, яко вси путие мои пред Тобою, Господи. — Потщися воскреснути, печаль разрешая, Слове, чисто рождшия Тя.

[Я храню заповеди Твои и откровения Твои, ибо все пути мои пред Тобою, Господи. — «Поспеши восстать, Слове, уничтожая скорбь непорочно Тебя Родившей».]

169. Да приближится моление мое пред Тя, Господи, по словеси Твоему вразуми мя. — Небесныя силы ужасошася страхом, мертва Тя зряще.

[Да вознесется к Тебе моление мое, Господи, по слову Твоему вразуми меня. — Небесные Силы изумлялись в страхе, мертвым Тебя созерцая.]

170. Да внидет прошение мое пред Тя, Господи, по словеси Твоему избави мя. — Любовию же и страхом страсти Твоя почитающим, даждь прегрешений разрешение.

[Да вознесется прошение мое к Тебе, Господи, по слову Твоему, избавь меня. — Даруй прощение прегрешений всем, с любовию и благоговением почитающим Твои страдания.]

171. Отрыгнут устне мои пение, егда научиши мя оправданием Твоим. — О ужаснаго и страннаго видения, Божий Слове! Како земля Тя спокрывает?

[Уста мои возвестят хвалу, когда научишь Ты меня повелениям Твоим. — О, страшное и необычайное зрелище! Как Тебя, Слово Божие, земля принимает в себя?]

172. Провещает язык мой слово Твое, яко вся заповеди Твоя правда. — Носяй Тя древле, Спасе, Иосиф бегает, и ныне Тя иный погребает.

[Возгласит язык мой слова Твои, ибо все заповеди Твои праведны. — Прежде бежит в Египет Иосиф, неся Тебя, Спасе, и ныне другой Иосиф Тебя погребает.]

173. Да будет рука Твоя еже спасти мя, яко заповеди Твоя изволих. — Плачет и рыдает Тя Пречистая Мати Твоя, Спасе мой, умерщвленнаго.

[Да будет рука Твоя в помощь мне, ибо заповеди Твои я избрал. — С рыданием оплакивает Тебя умершего, Спасе мой, Пречистая Твоя Матерь.]

174. Возжелах спасение Твое, Господи, и закон Твой поучение мое есть. — Ужасаются умы страннаго и ужаснаго, Тебе всех Создателя, погребения.

[Возжелал я, чтобы Ты спас меня, Господи, и закон Твой поучает меня. — Изумляются умы пред необычайным и повергающим в трепет погребением Тебя, Создателя всего.]

175. Жива будет душа моя и восхвалит Тя, и судьбы Твоя помогут мне. — Излияша на гроб мироносицы мира, зело рано пришедшия.

[Да жива будет душа моя и восхвалит Тебя, и суды Твои помогут мне. — Пришедшие очень рано мироносицы окропили миром гроб Твой.]

176. Заблудих, яко овча погибшее, взыщи раба Твоего, яко заповедей Твоих не забых. — Мир Церкви, людем Твоим спасение даруй востанием Твоим.

[Заблудился, как овца потерявшаяся, найди раба Твоего, ибо я заповедей Твоих не забыл. — Мир Церкви и спасение народу Твоему даруй воскресением Твоим.]

Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу.

О, Троице Боже мой, Отче, Сыне и Душе, помилуй мир.

[О, Боже мой, Троица — Отец, Сын и Дух, помилуй мир.]

И ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Видети Твоего Сына воскресение, Дево, сподоби Твоя рабы.

[Увидеть воскресение Сына Твоего, Дева, удостой Твоих рабов.]

Тропари воскресные, глас 5

Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим. — Ангельский собор удивися, зря Тебе в мертвых вмешившася, смертную же, Спасе, крепость разоривша, и с Собою Адама воздвигша, и от ада вся свободша.

[Благословен Ты, Господи! Научи меня законам Твоим. — Сонм Ангелов изумился, увидя Тебя, Спаситель, причисленного к мертвым, но силу смерти сокрушившего и воскресившего Адама с Собою и освободившего всех от ада.]

Благословен еси, Господи… — Почто мира с милостивными слезами, о ученицы, растворяете? Блистаяйся во гробе Ангел мироносицам вещаше: видите вы гроб и уразумейте, Спас бо воскресе от гроба.

[Благословен Ты, Господи!.. — «Зачем вы, о ученицы, смешиваете миро со слезами сострадания?» — так светоносный Ангел в гробнице говорил мироносицам. — «Осмотрите гробницу и убедитесь, что воскрес Спаситель из гроба.»]

Благословен еси, Господи… — Зело рано мироносицы течаху ко гробу Твоему рыдающа, но предста к ним ангел и рече: рыдания время преста, не плачите, воскресение же апостолам рцыте.

[Благословен Ты, Господи!.. — Весьма рано утром мироносицы бежали ко гробу Твоему с рыданиями, но предстал пред ними Ангел и сказал: «Время слез кончилось, не плачьте, но идите и возвестите Апостолам о воскресении».]

Благословен еси, Господи… — Мироносицы жены, с миры пришедша ко гробу Твоему, Спасе, рыдаху, ангел же к ним рече, глаголя: что с мертвыми Живаго помышляете? Яко Бог бо воскресе от гроба.

[Благословен Ты, Господи!.. — Жены-мироносицы, с миром пришедшие ко гробу Твоему, Спаситель, рыдали, Ангел же сказал им: «Что вы Живого к мертвым причисляете? Ведь, как Бог, Он воскрес из гроба».]

Слава. Поклонимся Отцу, и Его Сынови, и Святому Духу, Святей Троице во единем существе, с серафимы зовуще: свят, свят, свят еси, Господи.

[Поклонимся Отцу, и Его Сыну, и Святому Духу, Святой Троице в едином существе, с Серафимами вместе восклицая: Свят, Свят, Свят Ты, Господи!]

И ныне. Жизнодавца рождши, греха, Дево, Адама избавила еси, радость же Еве в печали место подала еси, падшия же от жизни к сей направи из Тебе воплотивыйся Бог и Человек.

[Родив Подателя жизни, Ты, Дева, избавила Адама от греха, Еве же радость вместо скорби даровала; от жизни отпавших направил к истинной жизни от Тебя воплотившийся Бог и Человек.]

Далее ектения малая, псалом 50 и канон, творение преп. Космы Маиумского, Марка, епископа Идрунтского и инокини Кассии.

Ирмосы канона, глас 6

1. Волною морскою скрывшаго древле, гонителя мучителя, под землею скрыша спасенных отроцы; но мы яко отроковицы, Господеви поим, славно бо прославися.

[Того, Кто некогда потопил в волнах преследовавшего мучителя, Того потомки спасенных Им скрыли под землею; но мы, как тогда юные девы, воспоем Господу, ибо Он торжественно прославился.]

3. Тебе на водах повесившаго всю землю неодержимо, тварь видевши на лобнем висима, ужасом многим содрогашеся, несть Свят, разве Тебе, Господи, взывающи.

[Тебя, на водах повесившего всю землю без опоры, тварь, увидев висящим на лобном месте, в невыразимом ужасе трепетала, восклицая: «Нет Святого кроме Тебя, Господи!»]

4. На кресте Твое Божественное истощание провидя Аввакум ужасся, вопияше: Ты сильных пресекл еси державу, Блаже, приобщался сущим во аде, яко Всесилен.

[Провидя Твое Божественное уничижение на Кресте, Аввакум в изумлении взывал: «Ты, Благой, ниспроверг могущество властителей тьмы, сошедши к находящимся в аду, как Всесильный.»]

5. Богоявления Твоего, Христе, к нам милостивно бывшаго, Исаиа свет видев невечерний, из нощи утреневав, взываше: воскреснут мертвии, и востанут сущии во гробех, и вси земнороднии возрадуются

[Увидев немеркнущий свет Богоявления Твоего, по милосердию Твоему к нам, Христе, происшедшего, Исаия встал в самое раннее утро и восклицал: «Воскреснут мертвые, и восстанут находящиеся в гробах, и все живущие на земле возрадуются!»]

6. Ят бысть, но не удержан в персех китовых Иона, Твой бо образ нося, Страдавшаго и погребению давшагося, яко от чертога от зверя изыде, приглашаше же кустодии: хранящии суетная и ложная, милость сию оставили есте.

[Был поглощен, но не удержан во чреве кита Иона, ибо, прообразуя Тебя, Христе, пострадавшего и погребению предавшегося, он вышел из зверя, как из чертога, а к страже у гроба Твоего взывал: «Вы, держащиеся суетного и ложного, утратили самую Милость».]

Кондак, глас 6

Бездну заключивый, мертв зрится, и смирною и плащаницею обвився, во гробе полагается яко смертный Безсмертный; жены же приидоша помазати Его миром, плачущия горько и вопиющия: сия суббота есть преблагословенная, в нейже Христос уснув воскреснет тридневен.

[Бездну Ограничивший лежит пред нами мертвым; Безсмертный, подобно смертному, обвитый плащаницей со смирной, полагается во гробе; жены же пришли помазать Его миром, горько плачущие и взывающие: «Эта суббота — преблагословенная, потому что уснувший в этот день Христос на третий день воскреснет».]

Икос

Содержай вся на крест вознесеся, и рыдает вся тварь, Того висящи нага висяща на древе, солнце лучи сокры и звезды отложиша свет, земля же со многим страхом поколебася, и море побеже и камение распадеся, гроби же мнози отверзошася, и телеса восташа святых мужей. Ад низу стенет, и иудее советуют оклеветати Христово воскресение. Жены же взывают: сия суббота есть преблагословенная, в нейже Христос уснув, воскреснет тридневен.

[Держащий все в Своей власти был вознесен на Крест, и, видя Его обнаженным и висящим на Древе, предается рыданиям все творение. Солнце скрыло свои лучи, и звезды потеряли блеск. Земля же поколебалась в великом страхе, взволновалось море, и камни распались, раскрылись многие гробы и восстали тела святых мужей. Стенает внизу ад, а Иудеи замышляют оболгать Христово воскресение, но жены-мироносицы взывают: «Эта суббота — преблагословенная, потому что уснувший в этот день Христос на третий день воскреснет».]

7. Неизреченное чудо, в пещи избавивый преподобныя отроки из пламене, во гробе мертв, бездыханен полагается, во спасение нас поющих: Избавителю Боже, благословен еси.

[Неизреченное чудо! Сохранивший в печи от огня благочестивых отроков, ныне во гроб полагается бездыханным и мертвым для спасения нас, поющих: «Бог-Искупитель, благословен Ты!»]

8. Ужаснися, бояйся, небо и да подвижатся основания земли: се бо, в мертвецех вменяется в вышних Живый, и во гроб мал странноприемлется. Егоже отроцы благословите, священницы воспойте, людие превозносите во вся веки

[Содрогнись от страха небо и да поколеблются основы земли, ибо вот к мертвым причисляется и в тесном гробе помещается Живущий на небесах, Которого отроки благословляйте, священники воспевайте, народы превозносите во все века.]

9. Не рыдай Мене, Мати, зрящи во гробе, Егоже во чреве без семене зачала еси Сына: востану бо и прославлюся и вознесу со славою непрестанно яко Бог, верою и любовию Тя величающия.

[Не рыдай надо Мною, Мати, видя во гробе Сына, зачатого Тобою во чреве бессеменно, ибо Я восстану и прославлюсь и, как Бог, вознесу во славе тех, которые непрестанно с верою и любовию прославляют Тебя.]

Стихира на хвалитех

Днесь содержит гроб Содержащаго дланию тварь, покрывает камень Покрывшаго добродетелию небеса; спит Живот, и ад трепещет, и Адам от уз разрешается. Слава Твоему смотрению, имже совершив все упокоение вечное, даровал еси нам, Боже, всесвятое из мертвых Твое воскресение.

[Сегодня гроб держит Того, Кто в Своей власти держит всю тварь; камень покрывает Покрывшего небеса красотою. Спит Жизнь, и ад трепещет, и Адам от уз освобождается. Слава Промыслу Твоему, по которому, исполнив все для вечного покоя, Ты даровал нам, Боже, всесвятое Твое из мертвых воскресение.]

После славословия великого при пении «Святый Боже…» совершается крестный ход вокруг храма с плащаницей и Евангелием.
После входа в храм читаются пророчество Иезекииля, Послание апостола Павла к Коринфянам и Евангелие от Матфея. Затем под пение стихиры «Приидите, ублажим Иосифа приснопамятного» вновь совершается целование плащаницы.

Стихира, глас 5

Приидите, ублажим Иосифа приснопамятного, в нощи к Пилату пришедшаго, и Живота всех испросившаго: даждь ми Сего странного, Иже не имеет где главы подклонити; даждь ми Сего странного, Егоже ученик лукавый на смерть предаде; даждь ми Сего странного, Егоже Мати, зрящи на кресте висяща, рыдающи вопияше, и матерски восклицаше: увы Мне, Чадо Мое! увы Мне, Свете Мой и утроба Моя возлюбленная! Симеоном бо предреченное в церкви днесь собыстся: Мое сердце оружие пройде; но в радость воскресения Твоего плач преложи. Поклоняемся страстем Твоим, Христе, покланяемся страстем Твоим, Христе, поклоняемся страстем Твоим Христе, и святому воскресению.

[Придите, почтим Иосифа, навеки памятного, ночью к Пилату пришедшего и Жизнь всего испросившего: «Отдай мне Сего Странника, Который не имеет, где главу приклонить; отдай мне Сего Странника, Которого ученик коварный предал на смерть; отдай мне Сего Странника, Которого Матерь, видя висящим на Кресте, с рыданиями взывала и по-матерински восклицала: «Увы Мне, Чадо Мое! Увы Мне, Свет Мой и Жизнь Моя возлюбленная! Ибо ныне сбылось предсказанное в храме Симеоном: Мое сердце меч пронзил, но в радость о Воскресении Твоем плач претвори!» Поклоняемся страданиям Твоим, Христе. Поклоняемся страданиям Твоим, Христе. Поклоняемся страданиям Твоим, Христе, и святому Воскресению!]

ЧИН ПОГРЕБЕНИЯ БОГОМАТЕРИ

В некоторых местах в виде особого чествования праздника совершается отдельная служба погребения Богоматери. Особенно торжественно она совершается в Иерусалиме, в Гефсимании (на месте предполагаемого погребения Богоматери). Эта служба погребения Божией Матери в одном из греческих изданий (Иерусалим, 1885 г.) носит название «Священное последование на преставление Пресвятой Владычицы нашей и Приснодевы Марии». В рукописях (греческих и славянских) служба открыта не ранее XV века. Служба совершается по подобию утрени Великой субботы и основная часть ее («Похвалы», или «Непорочны») представляет собой искусное подражание великосубботним «Похвалам». В XVI веке она была широко распространена на Руси (потом эта служба была почти забыта).

В XIX веке погребальный чин на Успение совершался у нас в немногих местах: в Московском Успенском соборе, в Киево-Печерской Лавре, в Костромском Богоявленском монастыре и в Гефсиманском скиту Троице-Сергиевой Лавры. В Киево-Печерской Лавре он не составлял отдельной службы, а совершался на всенощном бдении праздника перед полиелеем (Непорочны с припевами, разделяющиеся на 3 статии).

В настоящее время в Киево-Печерской Лавре полный чин погребения Богоматери совершается на утрене под 17/30 августа по чину Гефсиманскому с некоторыми изменениями. На праздничном же всенощном бдении перед полиелеем бывает пение особым напевом перед иконой Успения первых стихир и стихов трех статии чина «Погребения Богоматери».

По благословению Святителя Московского Филарета в Гефсиманском скиту Троице-Сергиевой Лавры помимо Успения был установлен праздник воскрешения и взятия на небо Богоматери (17/30 августа). Накануне на всенощном бдении совершалось Иерусалимское последование. В Троице-Сергиевой Лавре (согласно рукописному Уставу Лавры 1645 г.) этот чин в древности совершался на бдении праздника после 6 песни. В Иерусалиме, в Гефсимании эта служба погребения совершается патриархом накануне праздника – утром 14/27 августа.

«Похвала, или священное последование на святое преставление Пресвятой Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии» – под таким названием был напечатан впервые в Москве в 1872 году этот чин, совершавшийся в Иерусалиме, в Гефсимании и на Афоне. Он был переложен с греческого языка профессором Холмогоровым в 1846 году; необходимые исправления были внесены Святителем Московским Филаретом. Это же «Последование» совершалось в Гефсиманском скиту. В настоящее время Иерусалимское «Последование на преставление Пресвятой Богородицы», или «Похвалы», получило снова распространение во многих кафедральных и приходских храмах. Служба эта совершается обычно на второй или на третий день праздника.

Полный чин погребения Богоматери по Иерусалимскому последованию помещен в «Службе на Успение» (изд. Московской Патриархии, 1950 г.) в виде всенощного бдения (великая вечерня и утреня), на котором не поются полиелей и величание. В «Богослужебных указаниях на 1950 год» помещен «Чин погребения», но в нем вместо великой вечерни перед утреней указано последование малого повечерия (по подобию службы в Великий Пяток). Последование утрени и «Похвалы» в «Богослужебных указаниях» напечатаны полностью (по Иерусалимскому исследованию).

ОСОБЕННОСТИ СЛУЖБЫ ПОГРЕБЕНИЯ

В стихирах на «Господи, воззвах» последние пять стихир взяты из Иерусалимского последования. Стихира на «Слава» «Тебе одеющуюся светом, яко ризою» составлена в подражание подобной же стихиры в Великий Пяток на вечерне. Вход с кадилом. Паремии праздника. Лития (стихиры праздника).

«Слава»: «Егда снизшла еси к смерти, Живота Мати безсмертная». «И ныне: «Священным учеником в Гефсиманию тело Матере Божия носящим».

При пении тропарей из алтаря через Царские врата износится на середину храма икона Успения или плащаница и полагается на аналое или на гробнице (если это плащаница). Совершается каждение плащаницы, всего храма и народа.

После тропарей поются «Непорочны» с припевами, разделенные на три статии. Между статиями – ектения и малое каждение (плащаницы, иконостаса и народа).

В конце третьей статии поются особые тропари «по Непорочных»: «Ангельский собор удивися, зря Тебе в мертвых вменившуюся» с припевом: «Благословенная Владычице, просвети мя светом Сына Твоего».

После малой ектений – степенны, первый антифон 4 гласа «От юности моея». Полиелей и величание не поются. Далее – Евангелие и обычное последование утрени праздника. После Евангелия все прикладываются к иконе или плащанице, и настоятель помазует верующих освященным елеем.

Перед великим славословием на «Слава, и ныне» открываются Царские врата и священнослужители выходят на середину храма к плащанице.

После великого славословия при пении заключительного «Святый Боже» (как при выносе Креста) духовенство поднимает плащаницу, и вокруг храма совершается крестный ход, во время которого поется тропарь праздника и совершается трезвон. По окончании крестного хода плащаница полагается на середину храма. Далее – ектений и прочее последование утрени».